Стрелы ярости - страница 29

– Ноги у них мягкие, как попки младенцев. Смотри, вон у того бедолаги на сандалии видна кровь. – Юлий указал на солдата, шедшего в передней шеренге. На обеих ногах лучника кожа под ремнями была содрана до мяса. – С этим надо что-то делать, иначе они совсем не смогут ходить. Поговори с легатом, не найдется ли у него подходящей обуви. Я размещу их по палаткам, где они смогут разуться.

Марк расстроенно кивнул и приказал Кадиру остаться со своими подчиненными и выполнять распоряжения Юлия.

Остановившись перед дверью только что отстроенной штаб-квартиры легиона, Марк, как полагалось центуриону ауксилиев, с почтением приветствовал дежурного офицера.

– Центурион Корв Первой тунгрийской когорты просит аудиенции у легата Эквития.

Легионер наклонился к самому лицу Марка и презрительно посмотрел на него сверху вниз, выпятив подбородок между блестящими нащечниками.

– Просит аудиенции у легата? Почему ты думаешь, что у командира Шестого победоносного есть время на тебя?

Сохраняя самообладание, Марк спокойно встретил враждебный взгляд.

– Главным образом потому, что совсем еще недавно мы вместе стояли на склоне холма и полчища варваров разбивались вдребезги о наши щиты. – Он прищурился, подался вперед и посмотрел центуриону прямо в глаза.

– Из какой ты когорты, центурион?

– Что?

Марк нарочито терпеливо повторил свой вопрос.

– В какой из когорт Шестого легиона ты служишь, центурион?

Офицер почти сразу сообразил, какой оборот принимает разговор, и ответил чуть менее грубо:

– Во Второй.

Марк кивнул и холодно посмотрел на собеседника.

– Я так и думал. Ты прибыл на замену из Галлии или Германии. Полагаю, тебя не было здесь во время Битвы утраченного орла. Но я был, точно так же как и легат, который в то время был префектом Эквитием. Я служил под его началом и после его повышения – мы рыскали по Северным холмам, пытаясь вернуть утраченного орла твоего легиона, когда ты еще только направлялся к своему новому месту службы. Поэтому, центурион, при прочих равных условиях я полагаю, что легат будет рад меня видеть.

Центурион удалился. Марк устроился поудобнее и стал ждать его возвращения, не обращая внимания на глумливые лица стражей, наполовину скрытые шлемами. Через несколько минут из дверей появился солдат, который предложил ему проследовать за ним в кабинет легата. Эквитий сидел за внушительным столом и, теребя рукой бороду, читал развернутый перед ним свиток. При виде молодого офицера он поднялся и с радостной улыбкой его приветствовал.

– Центурион Корв, твой вид – отрада для усталых глаз. Квинт!

Одетый в форму писарь появился из-за дверей приемной.

– Да, легат?

– На сегодня все. Похоже, мои глаза состарились раньше срока. Убери бумаги, мы вернемся к ним завтра утром. И принеси нам вина.

Бумаги были убраны, вино налито, и легат поднял свою чашу.

– Пью за тебя, юноша, и за сохранение твоей тайны. Похоже, выдуманное имя пристало к тебе как влитое, хотя Марка Валерия Аквилу пока еще не забыли.

Марк кивнул и пригубил вино.

– Тебя оставили командующим Шестого, господин? Нет опасности, что легион расформируют за потерю орла?

От этого вопроса Эквитий непроизвольно нахмурился.

– Да, об этом много говорилось, но, кажется, худшее уже позади. В последний раз такое случалось больше ста лет назад, когда Первый германский и Шестнадцатый галльский легионы были расформированы за участие в Батавском восстании. Такого наказания не применяли со времен императора Веспасиана. По моим сведениям, некие лица из приближенных к трону пытались устроить показательную расправу с Шестым, чтобы «укрепить боевой дух» других легионов, но, на наше счастье, в это время губернатора замещал Авит Макриний, который не только не дал ходу этому предложению, но и воспользовался всем своим влиянием в Риме, чтобы похоронить его окончательно. Шестой легион потерпел поражение из-за козней предателя, но мы отомстим за потерю орла единственным известным нам способом – на поле сражения.