Голос низкий, рычащий. Удар, стук падающего тела. Хрип Джульетты.
Я зашевелился, приходя в себя. Голова раскалывалась от боли. Перед глазами всё плыло, было трудно дышать.
И было страшно, как никогда в жизни. В школе я был не дурак подраться, но даже в худшие дни не встречался с такой звериной жестокостью.
Бежать! Нужно бежать!
Я встал и хотел сделать шаг к двери, но тут меня повело назад, кухня закрутилась. Я чудом не упал, ухватившись за стол. Перевёл дыхание. Мой взгляд не отрывался от двери.
Бежать! Это самое разумное, что можно сделать. Я выбегу и позвоню в полицию…
– Куда собрался, парень? – спросил позади меня надтреснутый голос.
Я не стал оборачиваться – какая разница, кто из мерзавцев обладает этим голосом? – и ринулся к порогу, но он схватил меня за шиворот и бросил назад. Я опять налетел на стол, больно ударился бедром об угол. Новая боль отозвалась мучительным эхом в голове.
Это был высокий, тот, что появился первым. У него было длинное лицо с влажными выпяченными губами и блёклые глаза. В руке у него щёлкнул выкидной нож.
Он поднял оружие на уровень лица и глумливо усмехнулся.
– Сейчас кому-то будет очень больно, – пообещал он.
Из моей груди против воли вырвался невнятный скулёж. Он прозвучал настолько жалко, что мне самому стало тошно.
Из гостиной донеслись судорожные вздохи Джульетты. Я понял, что кто-то душил её, и только теперь отпустил горло девушки. Тотчас раздался треск раздираемой ткани и глумливый возглас:
– Йу-ху!
– Нет! – крикнула Дорси.
Её опять ударили.
– Покажи больше, детка!
Хохот…
Парень с влажными губами шагнул ко мне, поигрывая ножом…
Я схватил со стола кружку кофе и выплеснул ему в лицо. Губастый ублюдок завопил, а я изо всех сил ударил его по яйцам.
Его крик оборвался, он выронил нож и упал на пол, согнувшись в кольцо. Я подхватил оружие с пола.
Почему после этого я направился в гостиную, сам не могу объяснить. Одно могу сказать точно: я ни о чём не думал. За меня словно думал кто-то другой, и он точно знал, что сейчас ещё один из нападавших поспешит на шум. И точно, в коридоре застучали тяжёлые берцы.
Их обладатель не увидел меня, я успел прижаться к углу слева от внутренней двери. И когда на кухню ворвался парень с аккуратной бородкой, в клетчатой рубашке навыпуск, моя рука будто сама ткнула его ножом в бок.
Лезвие с изумительной лёгкостью вошло в плоть, а вышло уже с трудом. Парень охнул, упал на колени и начал заваливаться влево.
Я пнул его, чтобы упал побыстрее.
Страх сменился феерическим азартом. Под кожей словно полыхал огонь. От меня, наверное, можно было прикуривать. Только что я готов был молить о пощаде,
(да-да, тот скулёж был неудачной попыткой произнести: «Пожалуйста, не делайте этого, я всё сделаю, только не убивайте меня, прошу вас, пожалуйста, не надо…»)
и вот уже я завалил двоих, нагнавших на меня такой подлый, унизительный страх! Остановиться было невозможно. Начисто забыв о боли, я ворвался в гостиную.
Джульетта стояла, прижавшись голой спиной к стене и держась обеими руками за горло. Она была обнажена по пояс, обрывки блузки торчали из-за пояса шорт. Рядом лежало перевёрнутое кресло, сумочка отлетела к ногам танцовщицы.
Дорси замерла в руках Мистера «Металлики». К её горлу было прижато лезвие ножа.
А посреди гостиной стоял ещё один, в спортивной куртке, из-под которой выбивалась белая футболка, с короткой стрижкой. Роста он был среднего, но у него были очень длинные руки, доходившие почти до колен. Он изрядно напоминал гориллу – и телосложением, и лицом.
