– Из мансарды? Если учесть, что здание не сталинской эпохи, а дача, думаю, Дане сложно было сделать сальто, – заметила я.
– Милиция непременно разберется, – мягко остановила меня врач, – дилетанту не надо лезть в профессиональную епархию, это глупо. Основной причиной повреждений при падении с высоты является удар при соприкосновении с грунтом. Тем не менее различают фазы: первичные прямые повреждения, первичные непрямые и вторичные при падении тела уже после приземления. К первичным непрямым относятся оскольчатые переломы голени и нижней трети бедра, вколоченный перелом головки бедренной кости по краю вертлужной впадины таза, компрессионные переломы поясничных и нижнегрудных позвонков, кольцевидные переломы вокруг большого затылочного отверстия черепа от внедрения первого шейного позвонка…
– Спасибо, хватит, – прошептала я. – А где вещи Даны? В чем ее привезли?
Вероника Матвеевна ткнула пальцем в селектор на столе:
– Лена, подойди!
Тут же дверь кабинета распахнулась и появилась худенькая девочка, почти подросток.
– Пришла родственница Гарибальди. Где одежда больной? – поинтересовалась врач.
Лена моргнула и ответила:
– Так на складе! Мы инструкцию знаем, опись составили и сдали. Забрать хотите?
Я кивнула.
– Пошли. – Медсестра сделала приглашающий жест.
Мы вместе покинули кабинет доктора, и тут Лена, понизив голос, призналась:
– Извините, я сказала неправду.
– Вещей нет?
– В целости и сохранности лежат, – заверила меня она, – просто на склад их не отнесли. Они в кладовке.
– Какая разница, где их держат, – легкомысленно отмахнулась я.
– Вам это по фигу, – поджала губы девчонка, – а нам геморрой. Если человека по «Скорой» без сопровождающего лица привезли, надо опись составить в присутствии свидетелей, печать шлепнуть, пакет заклеить и на склад отнести. Не знаю, чего в других клиниках придумано, а у нас главный так требует. А то некоторые, слишком ушлые, выздоравливают и вместо «спасибо» заявы строчат, дескать, у них в карманах миллион лежал, а медсестры его стырили. Мы не воровки! Вот «Скорая» может поживиться, в особенности если понимает, что до приемного покоя человека живым не довезут. Мы же ничего не берем! Вчера в ночь Ирка Лапшина дежурила, одна, потому что Варька Коткина заболела и на смену не вышла. Так и чего ей, разорваться? Игнатову плохо стало, Табакину стошнило, да еще и вашу раздевать позвали. Склад у нас знаете где? Через всю территорию бежать, километра два намотаешь. Ирка уйти не могла и мешок с одеждой в нашей кладовке оставила. Это нарушение, вы можете скандал устроить, и ей вломят. В общем, если хотите лаяться, никто вам не запрещает, правда на вашей стороне, но по совести – возьмите одежонку молча. Не последняя же она у больной! Да и разрезали небось тряпки, когда ее раздевали.
– Я не имею ни малейшего желания нападать на вашу Иру, – заверила я, – просто решила взять мобильный Даны и вещи.
– Вот, получите, тут все! – немного успокоившись, сказала Лена и распахнула дверцу кладовки.
– Давайте вместе посмотрим, – предложила я.
– Ладно, – с неохотой согласилась Лена. – Только лично я ничегошеньки не паковала и ответственности не несу.
Я кивнула и открыла бумажный пакет. Внутри оказались разрезанные по швам джинсы, розовый, красивый, но крайне грязный свитер, маленькие трусики и кружевной бюстгальтер.
– Белье дорогое, – с завистью отметила Лена, – больная на себе не экономит.
