– Так и ходить теперь тебе целый день, – заметила наблюдательная Малинкина. – А я тоже все уроки сделала! С мамой – она вчера из командировки приехала. И подарки привезла.
– Платье подарила? – поддержала Катя неинтересный ей разговор, сама не понимая зачем.
– Не только, – затараторила Кира, словно ждала вопроса. – Еще куклу такую – цвет волос меняет, если помыть, знаешь? И медведя мягкого с меня ростом. И конфет много-много – до Нового года хватит!
– Малинкина, – поморщилась Катя. – Твоя мама что, не знает, что тебе уже не три года? Лучше б книг тебе привезла. Может, ты бы тогда уроки научилась сама делать!
У Киры от обиды задрожали губы, а к огромным карим глазам подступили слезы. Она уже собралась было что-то ответить зазнайке Кузнецовой, но не успела. Прозвенел звонок и в класс вошла Анна Викторовна, учительница их второго «Б».
– Кира, что-то случилось? – спросила внимательная Анна Викторовна. – Ты плачешь, или мне показалось?
– Вам показалось, – срывающимся голосом ответила Кира. – Извините, Анна Викторовна.
– Это ее Кузнецова довела, – наябедничал Андрей Белов. – Кирка ж у нас не этот, как его? Не Бубачевский.
– Не Лобачевский, – поправила Белова Анна Викторовна. – Был такой известный математик.
– Ну да, – продолжил Андрей. – Так вот, Кирка – не он. А помочь некому, мама ж ее в командировках постоянно, а Кирка с прабабушкой живет. Старенькой. Ей самой помогать надо. А Кузнецова вон думает, что раз она самая умная – ей можно всех обижать.
– Я поняла тебя, Андрей, – спокойно ответила Анна Викторовна. – Но сейчас у нас все-таки урок. Кстати, математики. Так что проверь лучше – карандаш твой на месте сегодня?
– На месте, – Белов торжествующе поднял руки, демонстрируя сразу два остро наточенных карандаша.
– Отлично, – одобрила Анна Викторовна и перешла к теме урока.
Катя обернулась, чтобы получше рассмотреть вдруг осмелевшего Белова. «А ведь каким тихоней казался!», – думала Катя, рассматривая круглолицего курносого Андрея. Тот перехватил ее взгляд и мигом показал Кате язык. А потом начал корчить такие несусветные рожи, как будто специально где-то много лет учился гримасничать.
На ближайших к Белову партах захихикали. Катя вспыхнула, отвернулась и уставилась на доску, пытаясь понять, о чем говорит Анна Викторовна.
Впрочем, Анна Викторовна хихиканье прекрасно услышала и объяснение новой темы прервала.
– Что случилось, дети? – спросила она. – Вас так веселят задачи с неизвестными?
В классе повисла тишина. Катя хотела было сказать учительнице, что ее дразнит невоспитанный Белов, но передумала. А то вдруг окажется, что его папа – моряк дальнего плавания, и сын его видит раз в год! И Катя в глазах Анны Викторовны снова будет выглядеть некрасиво.
Анна Викторовна выдержала паузу и вернулась к доске. И хотя Катя всегда понимала все из того, что объясняла учительница – на этот раз в ее голове не задержалось ничего. Ближе к концу урока Катюша с ужасом поняла, что настолько отвлеклась от математики, что вряд ли сумеет справиться с домашним заданием.
А тут еще Анна Викторовна сказала:
– Сейчас, дети, мы проверим, как вы усвоили материал. К доске пойдет Катя Кузнецова и покажет нам, как решить задачку с неизвестными.
Учительница сделала жест, как бы приглашающий Катю к доске. «Она думает, что я-то сейчас быстро расправлюсь с задачей, – леденея от страха, думала Катя. – А я же ничего, совсем ничего не поняла. И весь класс увидит мой позор. Представляю, как они обрадуются!».
