– Очень приятно, – вежливо кивнула Элиза.
А фифа, оставшаяся в одиночестве, презрительно фыркнула и отвернулась. Красавчик это проигнорировал и еще ближе придвинулся к Ольге. Вот прямо нарывается на чирей!
– А эта злая колючка, которая проглотила язык, – Фиолофинель Амалия Лаберкуль Амбуазье де ла Брильен. – Он еще понизил голос и с фальшиво-восторженным придыханием добавил: – Да-да, из тех самых де ла Брильенов.
Из тех самых де ла Брильенов, которые купили баронский титул лет двадцать назад (перевела для себя Ольга), отчаянно гордились своей благородной кровью и пытались пристроить шестерых дочерей в самые древние семьи. Чуть ли не наследнику рус-сийского престола в жены предлагали. Кстати, насчет имени Ольга тоже угадала. Фиоли-что-то-там – и есть Фифа.
– Да не может быть! – не удержалась и подыграла она, еле сдерживая смех.
Каким бы наглецом и мерзавцем ни был этот Морис, но издеваться он умел великолепно. Так, что жертва даже не догадалась, что над ней смеются. Наоборот, просияла и почти сменила гнев на милость.
– А вы?.. – спросила бриттка Элиза.
– Ольга Вульф, – ответила она максимально нейтрально и дружелюбно. Так, как должна была ответить девица из скромной семьи… ну, допустим, чиновника средней руки. И на всякий случай добавила чистую правду: – Моя семья не такая блестящая, как Лаберкуль Амбуазье де ла Брильен.
Потому что Волковым-Мортале не нужен вульгарный блеск.
– Пока я учусь здесь, вы можете называть меня просто мефрау Брильен, – задрала нос Фифа, поняв Ольгу совершенно неправильно. – Но не думаю, что это надолго. Не позднее следующего лета я выйду замуж и стану мадам Д`Амарьяк.
Вот тут Ольга невольно вздрогнула. Названная Фифой фамилия подействовала как раскаленный штырь, воткнутый в ногу. Д`Амарьяк! Тот самый мерзавец, из-за которого род Волковых-Мортале проклят! Сам же он, то есть его потомки, процветают, женятся на богатых дурах и производят на свет детей. Много детей. У нынешнего главы рода Д`Амарьяк (возглавляющего СБ Франкии и прозванного Черным Карликом), сын и две дочери. И это – не считая многочисленных кузенов, племянников и прочая, и прочая. В то время как она, Ольга, одна. Одна и последняя в роду.
Внутренне кипя от ярости, Ольга прослушала, что там Фифа несла на тему блестящего жениха, великолепной свадьбы и приглашенных царственных особ. Зато ее внезапно посетила мысль: если Фифа близка с женихом, тот может навестить ее в Академии. Тогда Ольга наконец-то увидит хоть одного из своих кровных врагов и, не будь она Волковой, отомстит! Ради этого она даже готова потерпеть Фифу с ее задранным носом и не проклясть ее прыщами и облысением прямо сейчас.
За своими мыслями она не придала значения страдальческой гримасе Мориса Бюсси, вынужденного слушать Фифино хвастовство. С этим она разберется потом. Собственно, все – потом. Как минимум после экзаменов.
– … пусть твой великолепный жених и показывает тебе Виен, – услышала она насмешливый голос все того же Мориса.
– Ну! Морис, тебе не идет эта глупая ревность. Я же не виновата, что ты – не Генрих Рене Ма… Мо… э… Мишель Д`Амарьяк, виконт Дебюсси-Курбе. У него такое длинное имя, никак не могу запомнить целиком. – Фифа кокетливо похлопала ресницами. – Зато ты милый, и с тобой весело.
– Тебе непросто будет запомнить все эти заклинания, с такой-то памятью.
– Может, я предпочитаю помнить твое имя?
