- Ты смелая! Я как вспомню его взгляд, меня всю передергивает, - показала она, как именно это происходит. - Он у него такой холодный, пронизывающий до самого желудка.
- Почему желудка? - удивилась, - Говорят: пронизывает душу.
- У меня от страха желудок выворачивало.
- Соня, это, скорее всего, от голода, - помотав головой, смерила ее скептическим взглядом. - Перед отлетом мы ничего не поели, да и в самолете тоже.
Я прекрасно знала, как действует взгляд Тимура, но хотела, чтобы Соня перестала так нервничать. Сама спокойствием не отличалась. Эх, успокоить бы учащенное сердцебиение! Боюсь, грудь будет вздыматься слишком заметно – и выдаст мое эмоциональное состояние.
- Ты Антуану звонила? – она встала ко мне ещё ближе.
- Да, рассказала ему жалостливую историю про собачку. – мысленно у бога попросила прощения за ложь.
- Какую собачку? – летая где-то в облаках, равнодушно задала она вопрос.
- Которая болела! – выделила каждую гласную в последнем слове.
- Я тебя не понимаю, - уставилась на меня подруга, хлопая глазами.
- Со-ня…
- А… - видать вспомнила она, о чем речь. - И что он поверил?
- А ты как думаешь?
- Приезжать не собирается?
- Нет. Но вопросами замучил. Просил прислать фото с псом.
Чтобы убить время, принялась складывать вещи в гардеробную. За пять лет отвыкла, чтобы это за меня делал кто-то другой.
- Зачем?
- Не спрашивала.
- Послала? - улыбнулась Соня, помогая мне убрать наряды.
- Мне тогда надо было покупать пса, а у отца аллергия на шерсть. Подумав, сказала ему, что мифический пес умер.
- Какая ты жестокая! - засмеялась Соня. – А твой Антуан все-таки зануда.
- Нет, он просто очень добрый.
- Только с тобой, Милана, он такой, - задумчиво ответила Соня.
- Мужчина должен быть спокойным, добрым. А тебе, Соня, нравятся абьюзеры! Хорошо, что ни один из них тебе не встретился.
- Не нравятся мне садисты и насильники, не говори ерунды. Но и того, кто будет все позволять, видеть рядом с собой не хочу.
- Ты о чем?
- Вспомни своего Ника. Забыла, как вы с Кострицкой дрались, а он стоял в стороне и приговаривал: «О, майн гад!» – передразнила она его так правдоподобно, что я улыбнулась. Даже руки не забыла сжать в кулачки перед грудью. Мне потом очевидцы рассказывали, что он еще и молился, чтобы со мной ничего не случилось.
- Соня, можно подумать ты лучше. – говорить о Нике желания нет. Тут я с подругой полностью согласна. - Забыла, как вылила спящей Марго на голову зеленку?
- Хорошо, что я тогда перчатки надела, - нисколько не раскаиваясь, произнесла она, - А то бы точно попалась.
За эти пять лет много чего было. Не всеми поступками можно гордиться. Особенно, в первый год было тяжело: приходилось включать «стерву», но со временем все сгладилось. Цепляли друг друга все. Стычки происходили и между англичанами и студентам из других стран.
Папа хотел купить мне квартиру, но я категорически отказалась. Так у меня было хоть какое-то чувство свободы. Мы сбегали на вечеринки, гуляли по городу, ходили на футбол, возвращались иногда очень поздно. Один раз ребята, напившись пива, разожгли костер в парке. Не успели мы порадоваться, как услышали вой сирен. Успели скрыться, прежде чем нас арестовали.
Раздавшийся стук в дверь прервал наши ностальгические воспоминания.
- Да?
- Милана Ильинична, вас Илья Сергеевич ждет. Меня просили передать, что приехал Тимур Андреевич.
Сердце после этих слов вновь ускорило свой бег. Медленно выдохнула, немного успокоилась и произнесла:
