(всеобщая коммерциализация), и мы уже добрую сотню лет восторгаемся чудесами технического прогресса и проклинаем жуткую продажность всей нашей жизни. Но вот уже не за горами окончание четвертой России. И стало быть, уже куется в глубинах России модель нового мира, русского мира, в котором жить всему человечеству тысячи лет.
Более подробно об этом, пока еще только предполагаемом, мире в ответе на пятый вопрос, вопрос о национальной русской идее.
Россия уникальная держава, но главное событие, подтверждающее эту уникальность, впереди – где-то в 2065 году.
5. Ну и в чем наша национальная идея?
Вопрос очень распространенный, ибо в государстве, на 90 процентов состоящем из идеологов, ни борьба за власть, ни борьба за денежные знаки не в состоянии долго концентрировать народное внимание. Народу-идеологу нужна идея, причем не общемировая, а именно национальная. Сталин в свое время чутко уловил эту особенность и довольно быстро свернул разговоры про мировую революцию, солидарность пролетариев, вернул офицерам погоны и аксельбанты, осудил низкопоклонство перед Западом и заклеймил космополитизм, в котором, по сути, ничего плохого нет.
Тут теория попадает в очень странное, почти критическое положение. В самом деле, с одной стороны, говорится, что имперский ритм космополитичен и с радостью принимает в свое лоно любые народы мира, не делая различия между своими и чужими, с другой же стороны, именно Империя главным своим достижением делает новую идеологию, причем очень специфическую и насквозь национальную. То есть пик интернационализма во второй имперской фазе, а вот уже в четвертой все сплошь национальное. Далее еще более парадоксальная вещь – насквозь национальная имперская идея обретает характер всемирной, оставаясь до карикатурности национальной. Голову сломаешь.
Рожденная евреями в имперском ритме идея единобожия потрясла мировое сообщество, миллионы католиков и православных, шиитов и суннитов копируют придуманные евреями способы общения с Богом, не замечая, как недалеко они все ушли от сугубо еврейских обыкновений. И в этом смысле каждый правоверный христианин или мусульманин – это карикатура на правоверного иудея.
Точно так же получилось с современным миром, от начала до конца придуманным англичанами, – со смешными обычаями путешествовать по морям, держать дома животных, выращивать в горшках цветы, беседовать о пустяках и увлекаться спортом.
Одним словом, речь идет о том, что мы на пороге создания русского мира, некоего свода правил, которым очень скоро (тоже в слегка карикатурном виде) начнет подражать все человечество.
Так вот наша национальная идея в том и состоит, чтобы сочинить либретто, построить декорации, написать музыку и распределить роли для оперы, которую человечество будет петь отныне и довеку.
Есть, впрочем, предположение (из-за близости окончания английского и русского четвертого циклов), что форма бытия человечества все же останется английской, а вот содержание станет русским. Ибо английский мир слишком уж пуст, а русские не столь искусны в деталях и подробностях. Но и в этом случае русская национальная идея грандиозна – объяснить человечеству, в чем смысл и содержание каждого его действия, каждого поступка, и в том числе всей жизни.
Оценить грандиозность этой миссии очень трудно. Можно лишь сказать, что до сих пор человечество в целом и каждый человек в отдельности жили по доверенности. Кто-то доверил свою жизнь Богу и уподобился любимой собаке хозяина, готовой без рассуждения выполнять любое указание сверху. Ну а кто-то усомнился в Божественном руководстве и уподобился псу бродячему, вечно ошивающемуся на помойках и мерзнущему в подворотнях. В
