– Камеры отключены. Пусть разбираются сами.
– И допросят детей? Будто сам не знаешь, что они все расскажут.
– Показания несовершеннолетних не…
Луна отшатнулась от двери, оглянувшись на Дугласа. Ее взгляд был полон страха.
– Что, что такое? – спросил мужчина.
– Он злится.
– Конечно, он злится, а твой инфразвук расшатает тут все к чертовой матери, – Дуглас готов был ударить Майера, но сдержался. Сжав кулак, что заметил физик, и склонив голову, мужчина сказал:
– Эндрю. Будет куда хуже, если зело вырвется – и все узнают о существовании другого мира.
– Люди подумают, что из лаборатории сбежал уродец.
– И случайно попал в нашу школу?
Майер приложил ладонь ко лбу.
– О, черт… Ладно. На.
Он порылся по карманам и бросил Дугласу какое-то металлическое кольцо.
– Что это?
– Проволока. Перетянем между трубами, завлечем его – а когда упадет, наброситься на него будет легче. Только это уже твоя задача.
– Хорошо, завлечешь его.
– Что?!
– У тебя есть что-нибудь острое?
– Я физик, а не мясник, черт возьми, Вальд!
– Мясник… Я сейчас!
Дуглас скрылся так быстро, что ни Луна, ни Майер не успели ничего сказать. Повисла пауза.
– Ну а ты что смотришь? Может, покричишь и оглушишь его? – мужчина кивнул на дверь. Луна молча покачала головой и отошла назад на несколько шагов. Дуглас вернулся через пару минут, он держал в руках нож с массивной ручкой и не менее массивным лезвием.
– Ого. Я думал, в школах только десертные ножи…
– Ты думаешь, это из столовой?
– Даже не спрашиваю…
– Ты слышишь его?
Майер нахмурился, обернулся к двери и снова замер, чуть протянув вперед руку. Будто нащупывая.
– Да. Он там. Ушел в дальний угол, к вентиляции.
– Отлично. У входа есть две трубы. Ты должен будешь заманить его в этот проем.
– Всю жизнь мечтал.
Дуглас обернулся к девочке, положив ладони ей на плечи.
– Луна, будь здесь. Ни в коем случае не заходи. Если услышишь, что зело выбирается – запри дверь снаружи, не дай ему покинуть подвал.
– А ты?
– А мы справимся.
Луна быстро кивнула, с тревогой наблюдая за удалившимися в подвал.
Тусклый свет исходил только от крошечный вытянутых окон под самым потолком, который располагались почти на уровне земли. Дуглас добрался до труб, начал разматывать проволоку, закрепляя так, чтобы зело наверняка попался и споткнулся.
– Включи свет, трансформатор рядом, – шепнул мужчина.
– Ты спятил? Он нас увидит!
– Он нас услышит, а так мы – хотя бы увидим его.
– Ты больной… – проскрежетал Майер, и когда Дуглас спрятался за трубами с ножом наготове, физик глубоко выдохнул и пробрался к трансформатору. Найдя выбитую пробку, он вставил ее на место, загорелся неяркий свет подвесных ламп, стали видны свисавшие с потолка провода.
Едва свет коснулся пространства, раздалось утробное клокотание. Майер еще раз проклял Дугласа, и начал пробираться между коробок, разбросанных зело в порыве гнева и страха. Коробки служили жалким укрытием, физик прекрасно понимал, что удар даже больного хвоста зело мог расчленить его за раз. Иногда мужчина останавливался, чтобы прощупать слух и вибрации пространства, и когда понял, что тварь рядом, еще раз про себя ругнулся и выбрался из-за коробки, встав во весь рост.
– Эй, упырь.
Зело сидел на трубе над вентиляцией, свернувшись, как паук, выжидавший свою жертву. Хвост медленно развернулся в тонкий хлыст, конечности разошлись в стороны. И Майеру понадобилась вся его удача и реакция, чтобы уйти от первого же смертоносного броска. Не дожидаясь первого мгновения, он отвернулся, бросившись к выходу, возле которого была расставлена ловушка. В один момент он ощутил, как лапа зело едва не сомкнулась на его ботинке. Перелетев через ловушку, физик бросился на пол, обернувшись и начав отползать назад. Зело рванулся к нему и, как и предполагал Дуглас, не заметил проволоку. Та ударила по его нижним лапам, но с ног не сбила, лишь сильно пошатнула. В это мгновение у Майера перед глазами пронеслась вся жизнь.
