– Зря вы не пошли по дипломатической линии…
Дубовский сделал вид, что не заметил иронии.
– А почему вы в черной тужурке? – спросил он. – Вам ведь, наверное, сподручнее здесь в белой ходить.
– Надеялся попасть на лодку… А там сами знаете, как в белом…
– Весь в дерьме и весь в тавоте, но зато в подводном флоте…
– Так что будем делать? Время идет…
– Для начала отпорем погоны. Если вы не возражаете?
– Хотите рискнуть? Может быть большой скандал.
– Скандал будет еще большим, если Королев взорвет лодку. Я его знаю.
– Ну, тогда бог в помощь. Только консульство не вмешивайте.
Бекетов забрал из тужурки документы и перочинным ножиком спорол погоны.
– Шевроны у них почти такие же, даже со звездочками. Вы английский-то хоть знаете?
– В школе учил.
– Не завидую… Если все обойдется, буду просить посла, чтобы представил вас к ордену.
– А если не вернусь, считайте меня беспартийным. – Дубовский надел тужурку. – Ну как? Морда лица не слишком советская?
– Ничего… Вполне. Наденьте темные очки. Джеймс Бонд! Действуйте, я вас здесь подстрахую.
– Тужурочка ваша не скоро теперь вернется.
– Переживем…
– Ну, тогда я еще на пачку сигарет разорю. А то там ребята наверняка без курева сидят.
– Берите. И эту начатую, и вот еще непочатая…
– Ну, спасибо!
– В Москве, может, свидимся, – пожал ему локоть Бекетов, – посидим в хорошем месте. Обещаю. Возьмите мою визитку, тут и московский телефон есть.
– Если арестуют, сжую и проглочу.
– Не обязательно.
– Шутка. Ну, гуд бай!
– Ни пуха!..
5.
Тем временем у сходни Б-40 шли дипломатические переговоры. Командир подводной лодки капитан 2-го ранга Королев надел по такому случаю новую тропическую пилотку и сменил шорты на длинные ярко-синие тропические брюки.
Полковник-египтянин, комендант порта, чинно молчал, предоставив переводчику, курчавому смуглому парню в малиновой феске, полную свободу слова. Он лишь кивал в тех случаях, когда нужно было сказать «да», или отрицательно качал головой на все предложения Королева. Он был живым воплощением ультиматума, с которым пришел к советскому командиру. Королев попытался поймать бегающие глаза переводчика.
– Садык, ну какого хрена вы все это городите?! Мы вам, лять, судоремонтный завод отгрохали, подарили, а вы нас так позорно выставляете?
– Господин полковник не уполномочен вести переговоры по этому вопросу. Требования нашего МИДа остаются в силе: если подводная лодка не покинет порт в течение двадцати четырех часов, она будет интернирована с применением силы.
И переводчик выразительно посмотрел на стоявший у соседнего пирса водолазный бот. С его палубы плотоядно посматривали на «рашн сабмарин» крепкие смуглые парни – подводные диверсанты. Бот ошвартовался там сегодня утром.
– Тогда разрешите нашему буксиру зайти в гавань и вытянуть в море.
– Ваш буксир носит военный флаг. Акватория порта объявлена демилитаризованной зоной, и мы не можем больше пускать сюда военные корабли иностранных держав.
– Ну дайте тогда свой. Оттяните нас к границе террвод, а там нас перехватит наш буксир. И делу конец.
– У нас сейчас нет свободных буксиров.
– Хорошо. Я не буду принимать никаких решений, пока сюда не прибудет наш военно-морской атташе.
– Ваш военно-морской атташе поставлен в известность. И нас не интересует, почему он не счел возможным сюда приехать.
– Дайте мне самому позвонить в наше посольство!
– На это требуется разрешение нашего МИДа. Полковник не думает, что его удастся получить в течение суток.
