ОНА. Ну да, наверно. (Серьёзно, задумавшись.) А вообще-то, они – скауты. Вот, например, Паша Воротулин. Это с ним мы как раз год назад ездили к Осиновскому в Турцию, только я ещё ничего такого не знала… Так просто, потусовалась и обратно приехала, мне даже никто ничего и не намекал, потому что совсем маленькая была, наверно… Потом есть ещё такой – Пиздерман, да-да, его все так зовут девчонки, хи-хи, этот где меня ни увидит – всё щёлкает в упор, я уже закрываюсь от него… Ну так вот, а потом олигархи наши по этим фотографиям себе жертв отбирают, если в каком-нибудь агентстве – на тебя личный запрос… Как меня тут пригласили недавно на три дня в Лондон сняться на каталог… Пять тыщ баксов! – ну, всё понятно… Мы уже с мамой научились такие предложения распознавать, она отвечает, что меня нет и не будет целый месяц – типа работать уехала… Вроде успокоятся – а потом опять: в Рим там или в Милан – что им стоит выехать куда-нибудь позабавиться на пару дней…
Я…
ОНА (затягиваясь сигаретой). Ну вот, а этот Поль, он директор агентства «Face», как-то раз был в Москве, так просто пригласил меня в свой номер в гостинице… Я захожу, такая деловая, вижу – стол накрыт, стоит шампанское – кстати, «Дон Перинье» или как его… Говорю, я сама спешу, а портфолио могу оставить. Так он на бук ноль внимания, сразу шампанского, мне ручки целовать, такой красоты, говорит, я не видел ещё… Еле ноги унесла!..
Я (задумчиво, ковыряя салат). Ты пойми, Светик, что если ты хочешь чего-нибудь всерьёз в этом деле добиться – только деньги, связи или секс. И когда у тебя нет ничего, кроме…
ОНА (увлечённо). А, я в курсе… Да я пока не знаю, чего я хочу – это так, хобби. А волков бояться – в лес не ходить!
Я…
ОНА (увлечённо). А бывает так, что на тебя от того же Осиновского вообще с другого бока вылезут. Есть у меня один знакомый, типа агента, Леонардо, он итальянец, голубой, слава богу… так я тут чуть было с ним не улетела в Милан по контракту. И что ты думаешь? – выяснилось, что это опять он! Как потом Лео извинялся передо мной на всех языках!
Я (задумчиво). Я так полагаю, что Стас не в восторге от этого всего…
ОНА (возбуждённо). Ты что-о, он вообще их всех ненавидит, ты же знаешь Стаса, он – за серьёзную работу! Кстати, Стас в обиду не даст – он сразу сечёт, что где не так, принимает меры.
Я (задумчиво). Стас, наверно, тебя очень любит…
ОНА (возбуждённо). Ещё как любит! Всегда мне – лучшие кастинги… Часто даже мне открывается по-дружески, советуется со мной, обсуждает то, что с женой не обсудишь!
Я (в сторону, горестно). Что бы мы все без тебя делали, девочка!! (Бодро, вслух.) За что пьём?
ОНА. За любовь!
Я (чокаясь чаем). Слушай, ну а в школе-то все мальчишки, небось, влюблены в тебя?
ОНА (смеётся). Небось! (Стараясь быть серьёзной.) Да ну, детский сад. Ухаживать совершенно не умеют. У нас – либо ботаники, либо нахалы. Смешно так: подходит такой полувозбуждённый мальчик в очках, озирается так таинственно, чтобы вокруг не было никого, и говорит так быстро, шёпотом: «Я тебе должен передать одну вещь. Только прочитай, когда уже из школы выйдёшь… И никому-никому не говори, ладно?» – и убегает.
Я. А что в письме – стихи?
ОНА. Если бы! Всякая чушь любовная. Проза. Я сразу рву. Или другая крайность. Есть у нас такой – Фомичёв, он о себе такого мнения, мажорик и вообще симпатичный… Рас…пиздяй, одним словом. Так он просто подходит и лапает везде, прямо у всех на виду, да ещё орёт: «Ма-адель, бля, Ша-нель, бля!» Ну не идиот?..
