Суд Линча. История грандиозной судебной баталии, уничтожившей Ку-клукс-клан - страница 26

Это практикующее новаторские методы высшее учебное заведение сочетало учебу в аудиториях с адвокатской практикой и считалось самой либеральной юридической школой в Америке. Молодой профессор права успел заняться немалым количеством уголовных дел со своими студентами. После того как Ковальски проработал преподавателем семь лет, учебное заведение закрылось, разорившись из-за чрезмерного следования принципу равноправия, и тридцатисемилетний юрист остался без работы.

Ковальски поступил на службу в отдел по гражданским правам Министерства юстиции США в январе 1981 года, в день, предшествовавший инаугурации президента Рональда Рейгана. Он опасался, что новый президент, возможно, свернет гражданскую активность отдела и что он, вполне может быть, начинает служить в нем как раз тогда, когда для дела борьбы за гражданские права настали наихудшие времена. Ведь в 1965 году Рейган выступал против принятия Закона об избирательных правах – то есть акта, имеющего ключевое значение для деятельности отдела, – поскольку документ, по словам Рейгана, являлся «унизительным для Юга». Барри Ковальски в полной мере перенял ловкость своего политика-отца и не щеголял перед новыми коллегами либеральными взглядами.

В стране существовало массовое недовольство – ответная негативная реакция на вмешательство федеральных властей в вопросы гражданских прав, и Рейган использовал эти настроения для того, чтобы выиграть выборы. В 1980-м он начал свою кампанию за победу в первичных выборах и назначение в качестве республиканского кандидата на выборах президента в городке Филадельфия, штат Миссисипи, то есть как раз там, где кровавым летом 1964 года были убиты трое борцов за гражданские права. Кандидат приехал сюда отнюдь не для того, чтобы почтить память троих активистов, и даже не упомянул имен Джеймса Чейни, Эндрю Гудмена и Майкла Швернера. Нет, он приехал в этот город лишь затем, чтобы осудить вмешательство федеральных властей в жизнь Юга.

– Я верю в права штатов и считаю, что мы нарушили баланс распределения полномочий между властями штатов и федеральными органами, дав федеральному истеблишменту полномочия, которыми творцы нашей Конституции вовсе не намеревались его наделять, – сказал Рейган, выступая перед огромной толпой на ярмарочной площади округа Нешоба.

Стремясь стать сороковым президентом США, Рейган, возможно, и пытался занять легитимную политическую позицию, но он в то же время торжественно повторял один из самых вредоносных лозунгов из тех, что употреблялись в тогдашней американской политической борьбе. Каждый раз с 1964 года по 1976 год, когда губернатор Алабамы Джордж Корли Уоллес-младший уезжал на север во время своей очередной предпринимаемой раз в четыре года попытки баллотироваться в президенты США, он говорил о «правах штатов», и Рейган просто подхватил мантру колоритного сторонника сегрегации. Так называемые «права штатов», кроме всего прочего, были в то время прикрытием для продолжения практики сегрегации. Этот лозунг внушал белым южанам совершенно ошибочное мнение о том, что в Гражданской войне их предки сражались в основном не за то, чтобы сохранить, как выразится позднее Барак Обама, «наш национальный первородный грех, рабство».

Уже в первые месяцы своей работы в отделе Ковальски обнаружил, что никакого свертывания уголовных преследований за преступления против гражданских прав меньшинств нет и в помине. Останься он пламенным либералом-профессором, он мог бы предположить, что участие в таких уголовных процессах было дымовой завесой, которую администрация республиканцев использовала для отступления в вопросах политических и социальных прав чернокожих, таких как обеспечение равных возможностей при приеме в учебные заведения и на работу. Но сейчас он просто радовался тому, что может решительно и настойчиво выполнять задачи, связанные с его новой работой.