Судьба (биография писателя) - страница 9

– Ах, значит более-менее. Ну, я тебе сейчас мозги вправлю. А то шляться-то ты горазда.

– Что ты собрался делать? – Неуверенно повысила голос Тереза. Послушная жена всегда остерегалась его, особенно когда он находился в таком состоянии. Но сейчас, видя в каком несчастном положении находится их дочь, мать была готова на всё, дабы закрыть её от лишних глаз! – Не трогай её!

Явно не ожидая такого, пьяный муж слегка покачнулся назад и с яростью взглянул на свою супругу. В этот момент его тяжёлый взгляд походил на взгляд свирепого зверя, полный ненависти и кровожадности:

– О, у кого это голос прорезался? – Сквозь зубы, отец задал риторический вопрос, – рот свой закрой! Сама такой же была и хочешь, чтобы дочь по твоим стопам пошла? Ну, нет уж. Я – отец. И я буду воспитывать так, как считаю нужным.

Спрятав Анну за спину, Тереза стала ещё громче кричать, выпуская из себя накопившуюся злобу: – Я всегда сидела дома, лишний раз боялась нос высунуть на улицу, а ты вот так вот говоришь? – Ударив кулаком по столу, Тереза смахнула стоявшую бутылку на пол. Проследив за литровкой, которая со звоном закатилась под шкаф, последовал второй удар. И этот отчаянный удар был по лицу мужа. Тереза сама не заметила, как рассчитала свои силы и от всей души дала смачную оплеуху по раскрасневшейся щеке пьяного.

Злоба и ненависть окончательно овладели отцом Анны. Он решительно встал из-за стола и схватил супругу за волосы. Оба упали в тесной кухоньке, и началась тихая, но мучительная драка. Изредка Тереза взвизгивала под телом своего пьяного мужа, пытаясь выбраться из его озверевших лап. Наблюдая за этой страшной картиной, Анну начала колотить дрожь. Она понимала, что надо действовать быстро и решительно. Но что же делать? Стать участницей этой бесполезной драки и получить от отца? Попытаться их разнять и снова получить от отца? Сжав кулаки, она взяла стеклянную вазу со стола, и что есть силы, стукнула по голове мучителя, который беспощадно калечил её мать. Ваза разбилась на мелкие кусочки и резко настала тишина… Какое-то время было слышно тяжёлое дыхание и сопение. Но через несколько секунд Тереза начала выкарабкиваться из-под отца. Дочка кинулась на помощь:

– Аккуратнее, мам. Не поранься о стёкла.

– Спасибо, девочка моя, – еле шевеля окровавленным лицом, поблагодарила Тереза.

– Тебе очень больно? – слёзы стали душить Анну.

– Нет-нет. Душа больше болит, – намачивая тряпку в ведре с холодной водой, ответила мать, – и я одного боюсь: когда он очнётся, нам несдобровать. Ты бы шла, дочка, на базар. Тебе сейчас надо проветриться.

– А как же ты, мама?

– Не переживай. Я сейчас умоюсь, переведу дыхание да тоже пойду.

– А куда?

– Да к той же соседке или к Мэри.

Договорившись встретиться в пять вечера у калитки дома, мать с дочкой разошлись по делам. Наспех собрав свои баулы, Анна выскочила из дома и направилась в сторону базара. Уже в электричке, она стала вспоминать вчерашний день. Однако сегодняшнее событие оказалось гораздо хуже, и перебивало впечатление о никчёмной прогулке с Гарольдом. Чувствуя, как её щёки наливаются кровью, она нежно дотронулась до них пальцами, стараясь прикрыть царапины. Несмотря на всё это, Анна очень хотела вновь увидеться с ним.

– «Что такое идеал?» – подумала Анна, – «идеал мужчины. Наверное, это он. Гарольд».

Девушка мечтательно закатила глаза и заулыбалась. Чуть не пропустив свою остановку, она подорвалась на месте и выскочила из поезда. Плетясь по тихой солнечной улочке, Анна поддалась своим мечтам и грёзам. Сейчас ей было всё равно, что происходит у них дома, только маму жалко. В душе этой чистой девушки не было места для гнева, обиды и ненависти. Она не держала зла ни на отца, ни на Гарольда. Даже после вчерашней ужасной прогулки, в которой Анне немало досталось, она мечтала о нём, о своём идеале.