Увы, но у нас вряд ли когда-нибудь будет полноценный ответ. С одной стороны, слишком очевидно, что их укоренённость в мире должна транслироваться в необходимость каким-то образом оценить его конкретные локации и их характеристики с тем, чтобы вести себя соответствующе. С другой – мы тривиально не знаем, что значит существование на таком мелком уровне, и, значит, не способны в точности описать, что они ощущают и какие в этой связи суждения выносят.
В любом случае ясно, что даже указанным скромным набором свойств нельзя целиком закрыть проблему, и всегда остаётся вероятность того, что мы что-то не учли, а другое – упустили. Жизнь даже самых невыразительных созданий гораздо сложнее, чем нам представляется – или виделось до сих пор – и на основании одного физического размера мы не вправе говорить о том, каково их бытие и тем более их воззрения на свою действительность. Как бы то ни было, но она сложнее и полнее, чем прежде думалось. Однако пора переходить к более крупным животным.
Нет какого-то особого смысла в том, чтобы рассматривать все промежуточные звенья между простейшими и людьми – или же сложными многоклеточными – по признаку того, как мы все глядим на мир вокруг нас. Тем не менее, одно отличие всё же изъять нельзя, так что вначале мы обратимся к тем видам, которые ещё не обладают комплексной психикой, но уже довольно серьёзно структурированы, а затем перейдём к обладателям сознания, в том числе и к нам. Приступим.
Не должно вызывать каких бы то ни было нареканий тот факт, что все многоклеточные, даже и без мозгов или их аналога некоторым образом воспринимают ту среду, в которой они пребывают, и ведут себя – естественно, в идеале, который далеко не всегда достижим – в согласии с тем, как они её оценили – и, конечно, в пределах своих возможностей. Вовсе не обязательно иметь нервные окончания, не говоря уже о центре обработки – не столь сложно вообразить себе альтернативные способы манипуляции данными – поступающих от них сигналов, для того, чтобы счесть что-то полезным или вредным, нужным или лишним – а то и вовсе нейтральным – потому что более чем достаточно обычных химических реакций и их воздействия на организм ради придания ему определённого импульса – или его отсутствия – который бы двигал его в благоприятном для него направлении – кроме эволюционного понимания блага больше никакого не надо, а оно состоит исключительно в количестве потенциальных потомков, которых порождает этот индивид.
В этой связи было бы полезно и даже кстати немного отвлечься с тем, чтобы показать, что мы сами, т.е. люди, не слишком далеко ушли от подобных творений природы – вообще это пустое заявление, мы есть часть целого, продолжение общей эволюционной линии развития, которое, впрочем, не надо и ни к чему ощущать и превозносить, как нечто прогрессивное. И хотя это несколько уведёт нас в сторону, важно понимать, что всё живое основано не единых принципах функционирования, каким бы высокоструктурированным и сложным оно нам – в том-то и дело – ни казалось. И это прежде всего и главным образом касается нас самих, так что небольшой объезд не помешает, но, напротив, только поможет нашему пониманию рассматриваемого тут предмета.
На базовом уровне мы все являемся скопищем постоянно взаимодействующих друг с другом химических молекул и элементов. Это значит, что по сути своей любые наши переживания, эмоции, мысли и всё остальное – это реакции между нашими составляющими и ничего более. Подобный редукционистский взгляд не слишком – и это мягко сказано – популярен, особенно у обывателей, но зато он выражает ту самую основу, на которой базируется работоспособность всех животных, а, кроме того, их частей и систем – включая и наш мозг. Пока они протекают должным – т.е. с сохранением общего баланса – образом, всё в порядке, если что-либо где-либо и когда-либо идёт не так, наступают проблемы.
