Глаза Хеопса сияли от счастья, а Хенутсен была ошеломлена. Слуги принесли ей табурет, она робко присела на краешек. Сквозь большое волнение она понимала, что сидеть за одним столом с мужчиной да еще с царем – это высшая честь не только для женщины, но для любого самого знатного вельможи. Ей подали угощение. Девушка, не смея поднять глаз, принялась есть. От паники, охватившей ее, она даже не ощущала вкуса. Мысль, что сам правитель двух объединенных земель, сын бога Солнца, сидит рядом с ней, приводила ее в трепет. Во время обеда Снофру что-то спрашивал у нее, она бестолково отвечала, но царь Египта не сердился, его глаза светились добротой. После обеда, отпустив придворных, он подвел Хеопса и Хенутсен к окну. Солнечные лучи осветили хрупкую фигурку девочки в скромном платье, с растрепавшимися волосами, которые она так и не осмелилась поправить при фараоне, сандалии из грубой кожи.
– Как тебя зовут, малышка? – ласково спросил Снофру.
– Хенутсен, – прошептала девочка и спряталась за спину Хеопса.
Взгляд царя стал серьезным.
– Скажи, Хеопс, – строго сказал фараон, – как глубоки твои чувства к этой девушке?
– Я люблю Хенутсен всем сердцем, – пылко воскликнул юный наследник, – она для меня – свет ночью и звезда днем!
Хеопс пал ниц, Хенутсен сделала то же.
– Мой царь, – сказал Хеопс, – как последний из твоих подданных, я молю тебя о великой милости. Не разлучай меня с моей избранницей.
Искренние слова юноши взволновали мудрого царя.
– Встаньте, дети, – растроганно проговорил он, а потом обратился к Хенутсен: – А ты, юная дева, испытываешь ли схожие чувства к моему племяннику?
– Да! – воскликнула девушка.
Хенутсен не могла найти нужных слов, чтобы выразить свою любовь, но ее большие широко распахнутые глаза говорили все за нее.
– Я тебе верю, прекрасная Хенутсен, – сказал Снофру, он повернулся к царевичу и проговорил: – Хеопс, я одобряю твой выбор, будь же великодушным мужем для Хенутсен, а ты, прекраснейшая среди девиц, стань хорошей женой для моего племянника, будущего властителя Египта.
Через несколько дней в храме Ра, возле той самой статуи, где сейчас происходила коронация, состоялась их свадьба. Хеопс взял девушку за руку и, подведя к образу бога, произнес священную фразу:
– Ра и все боги свидетели моим словам, отныне Хенутсен – моя жена, и только смерть разорвет наш союз.
Худенький и болезненный Амени, который не пожелал делить тяготы придворной жизни, получил в подарок роскошный дом в Фивах.
Ныне не взволнованный мальчик стоял перед скульптурным изображением Ра, а подлинный царь Египта, красивый и величественный. Высокая двойная корона покрыла белокурые волосы Хеопса.
– Эта шапка, – провозгласил Псамметих, – означает Верхний и Нижней Египет. Теперь на твою голову возложена забота о двух землях, подаренных нам самим Ра.
Верховный жрец солнечного бога взял с подноса, который держал один из служителей храма, посох и цеп и вручил их Хеопсу.
– Как хороший пастух храни и береги свой народ, – сказал Псамметих. – А этим цепом наказывай порочных и преступных.
Теперь настала очередь вступить в церемонию Хенутсен, Псамметих заранее подготовил юную женщину к ритуалу. Хенутсен опустилась на колени перед своим богоравным мужем. Хеопс положил свои символы власти на подушку, поднесенную Псамметихом, и верховный жрец передал фараону кувшинчик с ароматной жидкостью. Хенутсен, сама не зная почему, затрепетала, она украдкой посмотрела на супруга. Лицо молодого царя было спокойным и суровым, но в его больших серых глазах царица увидела нежность, заботу и лукавые искорки мальчишеского задора. Хенутсен успокоилась, веселье охватило ее сердце
