Судьба засранца - страница 60

– Водка, водка и ещё раз водка, – объяснил своё кредо председатель, – и к концу пьянки посетителей хоть помоями корми, всё равно доволен будет!

То, что присутствие трезвых посетителей в нашем кооперативе нежелательно, я понял по тому, что всем работникам кооператива Председатель настоятельно рекомендовал даже не пробовать то, что готовится в кооперативе. Можно или нет пробовать спиртные напитки, которые были в кооперативе, Председатель не говорил и, поэтому, все мы их пробовали, благо их было много и доставались они бесплатно. Бесплатными они были потому, что их поставка в качестве паевого взноса осуществлялась бывшим таксистом, выгнанным из таксопарка в годы борьбы с пьянством за работу в качестве винно-водочного магазина на колёсах. Средство доставки у таксиста отобрали, но источник поступления винно-водочных изделий остался.

Когда очередная компания собиралась за столом, то первым на стол выставлялись именно спиртные напитки и торжественно объявлялось, что они в оплату не входят. К концу попойки этого торжественного объявления уже никто не помнил.

На весь район председатель кооператива смог отыскать только одну повариху из колхозной столовой, которая не растаскивала продукты и при этом могла готовить что то относительно съедобное. Она и готовила то, что первым подавалось на стол и съедалось ещё относительно трезвыми посетителями.

Изобилие спиртного промышленного производства делало посетителей менее разборчивыми и поэтому они уже не реагировали на то, что подавалось после сравнительно съедобного на стол.

А подавалось то, что доставлялось из столовой школы. Сын заведующей столовой тоже состоял в членах кооператива и поставка школьного питания составляла его паевой взнос. То, что готовили в школьной столовой, учителя есть боялись, а школьники ели лишь потому, что этого требовали учителя. Например, там была «котлета – кака политая рыжей бякой» (так это называли сами школьники). Но после ста пятидесяти – двухсот грамм водки и «кака», и «бяка» казались неплохой закуской.

После этого, спиртные напитки домашнего производства, как правило, кончались и на стол выставлялись напитки домашнего, а точнее, кооперативного производства. В подвале нашего кооператива стояло несколько самогонных аппаратов, которые в период активной борьбы с пьянством были конфискованы милицией, а в период расцвета кооперативного движения куплены у милиции нашим кооперативом. Главным оператором самогонных установок работала мама председателя кооператива – известная в районе самогонщица, на напитках которой спилось не одно поколение нашего города и района. А я работал помощником Главного оператора самогонных установок. Обязанности вобщем-то были простые: получить по записке председателя кооператива сахар на заднем дворе государственного магазина, следить за бесперебойной работой агрегатов, когда мама председателя на полдня уходила хозяйничать по дому, да разливать самогон по сосудам, подаваемым на стол после того, как выпьют алкогольные напитки промышленного производства. Одно было плохо: то, что готовилось на самогонных аппаратах нашего кооператива, пить было нельзя. При первом же инструктаже на рабочем месте, который провела Главный оператор самогонных установок, она меня предупредила:

– Не пей эту дрянь – козлёночком станешь!

Да и я сам, увидев, какие вкусовые добавки использовались главным оператором самогонных аппаратов, зарёкся употреблять это пойло: в целях экономии материальных средств мама Председателя кооператива приносила для заправки коровий навоз, имевшийся в изобилии на её подворье. Но посетители активно употреблявшие такие напитки, козлятами, вопреки предупреждению изготовителя этого пойла, не становились, но свинели окончательно, в связи с чем на стол выставлялись блюда соответствующие их состоянию.