Судьбы евреев-колхозников - страница 5

О судьбе дедушки и бабушки (они не смогли покинуть родное село) я узнал в архиве г. Симферополя. В документе сказано, что чрезвычайная комиссия установила: «по Тельманскому району в период за 1941—1944 гг. среди расстрелянных фашистами числятся №315 – Паз Марк И., 1880 г.р., еврей, и Паз Вера Б., 1884 г.р., еврейка, жители с. Ойфленбург, Тельманского района».

Спасибо тебе, Анатолию и Гирше Кагану, что смогли установить памятную доску в парке с. Восход с именами жертв Холокоста.

А отец служил в в/ч, полевая почта №35, в Евпатории. Он писал письма. Вот, передаю в музей некоторые из них. Но с июня 1942 года не было вестей. На мои запросы пришел ответ, что тракторист, рядовой Паз Иосиф Маркович «пропал без вести в июне 1942 года».

Тяжкая участь была бы у брата и сестры отца, но праведники мира их спасли. Моя бабушка (по матери) и ее сын Шайка тогда жили в с. Октябрь в 3-х километрах от Колая (Азовское), где их и расстреляли фашисты. Из всего нашего рода остались после войны мы с братом и мамой. Моим отчимом стал фронтовик, замечательный человек Михлин В. М., который много лет работал главным бухгалтером колхоза им. Молотова, а потом и «России». Спасибо ему и моей крестной маме Темме Борисовне.

Вот и все. Остальное, Коля, ты знаешь. Записи используй по-своему усмотрению, ты литератор. Леонид Паз».

Среди документов Леонид приложил статью Михаила Тяглого1 – хорошо знакомого нам ученого, под названием «Наследники «Агро-Джойнта» и копии писем отца.

Письмо от 16 февраля 1942 года:

«Дорогая сестра! Спасибо за письмо. Ты даже не представляешь, как рад я был, мне завидовали все товарищи.. Но я так боюсь, что будет с родителями, которые остались в Крыму. Я свидетель тех зверств, которые совершают гитлеровские бандиты. Напиши все, что знаешь обо всех дорогих родных. За подлости палачей я готов отомстить, как подобает красному бойцу. Я уже был в боях. Сейчас работаю в мастерских по специальности».

Из письма от 10 июня 1942 года:

«Дорогая сестра! Я не любитель огорчать вас, но на душе неспокойно и больно. Мусенька, я здоров, но письмо от Гиси очень тревожит. Я знаю, ей очень трудно, поэтому и прошу тебя быть моей семье опорой, заменить меня. Я понимаю, как трудно с продуктами. Надо как-то завестись огородом, что-то посеять, иначе не выжить. Наши дети не должны чувствовать все эти тягости, мы должны сделать все, чтоб они были сыты, обогреты. Не волнуйтесь, если будет задержка с письмами. Целую вас всех».

…Судьба самого Леонида Паза сложилась, как и его ровесников – «детей войны»: школа, армия, работа. В тяжелые времена краха СССР он выехал в Германию, где живет и сейчас. Часто бывает на родине в селе Восход (Най-Лебен), в Симферополе. Но, конечно, тяжелая судьба семьи, трудные годы детства не уходят из памяти. И он хочет, чтобы правду о прошлом знали новые и новые поколения…

В книгах А. Гендина и Н. Готовчикова «Евреи-колхозники» есть рассказы о колхозах Ротендорфского сельского совета, немало и о семье Михлиных. В народном музее хранятся документы, фотографии, газеты о судьбах наших дедов-прадедов, и экскурсоводы рассказывают гостям музея об этих удивительных человеческих судьбах.

Приписка: «Девичья фамилии моей мамы – Норштейн, Марии Марковны – Паз. Она родилась в Карасубазаре в 1908 году. Отец – Марк Паз, мать – Вера Берковна Паз. Как и все, они взяли кредит в «Агро-Джойнте» и построили дом в с. Заря. Развалины его есть и сейчас. В семье росло 5 детей: Муся, Мирра, Шура, Ида, Иосиф. Мария вышла замуж за Самуила Норштейна, у них родилось двое детей – Борис и Вера. Мирра вышла замуж и уехала в Мариуполь, работала библиотекарем. В годы войны была подпольщицей, которую выдал предатель. Фашисты повесили Мирру.