Судьбы иосифлянских пастырей - страница 73

Действительно, насильственная коллективизация в Воронежской губернии привела в начале 1930 г. к целому ряду крестьянских восстаний. Большая часть подобных выступлений в Острогожском, Усманском, Борисоглебском, Козловском, Елецком, Белгородском и других округах была приписана влиянию «буевцев». Так, в Острогожском округе с 4 января по 5 февраля в 20 селах (Нижний Икорец, Песковатка, Капанище, Платава и др.) восставшие громили здания сельсоветов, избивали советских и партийных работников, разбирали колхозный инвентарь. А в с. Нижний Икорец (в деле – «опорный пункт движения») 21–22 января 1930 г. сотни крестьян, в основном женщины, разгромили сельсовет, сорвали красный флаг, уничтожили портреты вождей и ходили по улицам с черным флагом и криками: «Долой колхозы! Долой антихристов-коммунистов!»[219]

Мон. Макрина (Масловская), арестованная как активная участница этих выступлений, показала: «Везде проповедовала Христа… Чтобы граждане боролись с отступниками от Бога, которые являются посланниками антихриста и чтобы не шли крестьяне в колхозы, так как, идя в коллективы, они отдают душу антихристу, который явится вскоре… В с. Н.-Икорец верующие не идут и не пойдут в колхоз… За 1929 г. обошла очень много мест и везде агитирую против коммунистов»[220].

Деятельность «буевцев» осложнялась отсутствием постоянного Владыки. Первоначально, после ареста ей. Алексия, воронежских иосифлян окормлял епископ Серпуховский Максим (Жижиленко), в храмах поминали Владыку Алексия за обычным богослужением, а ей. Максима и архиеп. Димитрия – на сугубой ектенье. Однако 24 мая 1929 г. ей. Максим был арестован, после чего среди воронежского духовенства начались разногласия. Большую часть «буевских» приходов епархии с августа окормлял иосифлянский епископ Бахмутский и Донецкий Иоасаф (Попов), который жил в г. Новомосковске бывшей Екатеринославской губернии. Прошение о присоединении к нему написал епархиальный духовник архим. Игнатий (Бирюков) «с братиею»[221].

В то же время управлявший Задонским округом архим. Никандр (Стуров) подал прошение архиеп. Димитрию с просьбой принять духовенство округа под свое окормление и получил его письменное согласие. Владыка Димитрий окормлял Задонский округ вплоть до ареста в ноябре 1929 г. В июле к нему из Воронежа за рукоположением приезжали игумен Питирим (Шумских) и иеродиакон Мелхиседек (Хухрянский), но получили отказ, так как нарушали монашеский устав. Тем не менее, ей. Иоасаф (Попов) возвел их в сан соответственно архимандрита и иеромонаха. Так как Новомосковск находился значительно ближе, чем Ленинград, то основная часть «буевцев» была вынуждена окормляться у ей. Иоасафа, иногда даже против желания, например, о. Феодор Яковлев выступал за присоединение к архиеп. Димитрию, активно переписывался с ним, но в августе все же согласился с циркуляром ей. Иоасафа, что во главе управления делами епархии будут находиться он и о. Сергий Гортинский[222].

Поначалу деятельность малоизвестного епископа Бахмутского Иоасафа вызвала недоверие у иосифлян, однако ей. Алексий в декабре 1929 г. передал управление епархией ей. Иоасафу, этот акт санкционировал и архиепископ Гдовский. Но «многие воронежские священнослужители все равно ездили к архиеп. Димитрию, известному на всю Россию своей стойкостью в Православии» (протокол допроса свящ. Сергия Бутузова). Сам о. Сергий получил предложение Владыки принять место под его руководством и б ноября 1929 г. переехал в Ленинград. Архиеп. Димитрий хотел отправить о. Сергия в Вятку или Серпухов, но прихожане Моисеевской церкви на Пороховых добились оставления о. Сергия в своем храме, где он и был арестован 19 марта 1930 г.