Судьбы. Книга 1 - страница 11

– Кругом виноват, – с сожалением выговорил он с чувством неловкости перед кузеном. – Вот и тебе давешний праздник испортил, – поднял покаянный взор на Мишеля.

– Я рад, что смог быть тебе полезен, – по-дружески хлопнув брата по плечу, успокоивший его совесть Мишель, последовав радушному жесту, устроился в кресле у камина.

Вошедший с позволения хозяина комнаты слуга, угождая известной тут привычке гостя, подал последнему набитую трубку. Тот закурил в деликатном ожидании.

– Ума не приложу, – заговорил Андрей, – какие же доводы убедили Ланского принести мне извинения.

– Твой отец всегда умеет найти нужные слова, – еще раз отдал должное дипломатичности дяди Мишель.

– Да уж, – с горечью усмехнулся Андрей. – Дорого же мне обойдется этот его урок словесности.

– Нынче князь категоричен? – откликаются взгляд и голос неравнодушного собеседника.

– Моя публичная казнь уже предопределена им, – смотрит сквозь него vis-à-vis. – Имя Андрея Шаховского, порочащее титул и фамильную честь, будет немедленно вычеркнуто из завещания отца, – нарочито торжественно объявил он.

Ошеломленный невероятным в свете беседы с дядей решением, Мишель потерялся с мыслями и словами, дабы самому понять и объяснить происходящее.

– И ничего нельзя изменить? – спрашивает наконец он о возможном компромиссе.

– Отчего же? Есть верное средство повернуть все вспять, – едко иронизирует Андрей над предложенным ему выбором без выбора.

– За чем же дело стало? – в поисках панацеи от новой беды не слышит Мишель его язвительных ноток.

– Я должен жениться, – кажется, само надорванное сердце полным боли голосом выговаривает роковые слова.

– Кто она? – не удержался обескураженный таким поворотом событий Мишель от нового вопроса.

– Не знаю, – нервно пожал плечами безразличный к этому Андрей. – На что мне ее имя, родословная, перечень приданого, – продолжает он раздраженно, – если сердцем я подле иной женщины, – гложет душу безысходная тоска, – однажды и навсегда ставшей для него единственной?

– Ты сказал об этом отцу? – не давал кузену впасть в уныние и сам не опускающий рук Мишель.

– Нет, – пронизаны безнадежностью взгляд и голос Андрея. – Что проку-то? – вопрошает он не то брата, не то самого себя. – Ярый поборник фамильной чести, отец не позволит наследнику его досточтимого имени связать свою судьбу с изгоем общества, дочкой государева преступника.

– Тогда зачем вновь бередить сердце несбыточной мечтой? – деликатно коснулся раны Мишель. – Все сроки вышли. Отпусти прошлое, – участливыми словами пытался врачевать ее. – Коль вам не суждено быть вместе, смирись.

– Мишель! – зажженные подозрением, глянули на него глаза брата. – Я не хочу даже представить, что ты в сговоре с моим отцом.

– Такое предположение я счел бы оскорблением, – с достоинством выпрямился Мишель. – Я был и остаюсь тебе другом.

– Прости меня! – не медлил опомнившийся Андрей с раскаянием. – Я сам не свой нынче.

– Пустое, – произнес снисходительный к состоянию кузена Мишель. – Ты все решил? – осторожно вернулся он к предмету невольно прерванной беседы.

– Я не женюсь на навязанной мне невесте, – глянула на него исподлобья прежняя сила духа верного себе брата.

– Отступишься от своей доли наследства?

– Пусть так. Торговать душой не стану, – категорично заявил устоявший перед искушениями и увещеваниями Андрей. – Я не смогу жить с нелюбимой женщиной.

– Так живет большинство семей, – напомнил кузен.