26. ОСТРОВ ВЕДОМЫХ УЕМ – откровенный фаллос, но не каменный, как в пункте 12, а засаженный морковью.
27. ОСТРОВ СОКРОВИЩ БОЦМАНА ЧУГАЙЛО – в форме, кстати, Института востоковедения, что вряд ли.
28. ОСТРОВ ЕДОРЕП – в форме Эйфелевой башни, которую разобрали и сложили штабелем.
29. ОСТРОВ ЗЛАТОСЕРЕБРЯНЫХ ЛЮДЕЙ – страдает формой лавровишни.
– Ну вот и всё, – сказал сэр Суер-Выер, обнимая меня. – Двадцать девять островов, не так уж и много, могли бы открыть ещё пару.
– Жалко, что мы так и не доплыли до Острова Истины, сэр.
– Как то есть? Погляди-ка вперёд.
Фрегат наш, любезный сердцу «Лавр Георгиевич», приближался к некоему островку. Островку? Да нет, пожалуй, это был обширный остров. Виднелись не только деревья, но даже целые города, поля, болота и вырубки.
– И вы думаете, сэр, что это Остров Истины?
– Без всякого сомнения, – сказал сэр Суер-Выер.
– Но почему?
– А потому что – пора, брат! Пора! Старпом! Шлюпку!
– Будем открывать? – спросил я.
– Обязательно.
– Извините, сэр, – сказал я, – перед тем, как открыть остров, можно задать вопрос?
– Пожалуйста.
– Не пойму, почему мне забинтовали ногу?
– А… дело простое. Ты так орал, что отрубил себе руку, что пришлось хоть что-нибудь забинтовать, дабы успокоить экипаж. Итак, пожалуйте в шлюпку.
– После вас, сэр, – сказал я.
– Нет-нет, – сказал сэр Суер-Выер. – Истина познаётся в одиночестве, друг мой. Иди.
И я спустился в шлюпку, разбинтовывая забинтованное не мною.
Как только нос шлюпки врезался в песок – сразу и началась истина.
– Ну как там у тебя? – крикнули с фрегата. – Есть ли там истина?
– До хрена! – ответил я и бодро двинул вглубь острова.
«Пойду не оглядываясь, – вот что я про себя решил. – Оглянусь, когда пройду весь остров и увижу океан с другой стороны».
Я шёл неторопливо, разглядывая
лица девушек и деревьев,
перья птиц и товарные вагоны,
хозблоки и профиль Данте.
Довольно быстро я прошёл весь остров и снова увидел океан с другой его стороны.
«Пора оглянуться», – подумал я, но почему-то не хотелось.
Заставил себя – оглянулся.
Как я и предполагал, сзади ничего не было, океан двигался следом, замывая – какое неприятное слово – каждый мой шаг. Конечно, я об этом догадывался и всегда слышал его шуршанье за спиной.
Сокращался остров, уменьшался. Я убивал его своими шагами. Пройти до конца оставалось совсем немного, но – очень интересно. И хозблоки там ещё виднелись,
и профиль Данте,
лица девушек и деревьев,
перья птиц и товарные вагоны,
и ещё мальчик и девочка…
Я это ясно увидел и решил закончить этот пергамент. Закончим его внезапно, как внезапно кончится когда-то и наша жизнь.
В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО, В КОНЦЕ ЕГО, КОНЕЧНО, УЖЕ НЕ БУДЕТ.
