– Меняя местами.
– Меняя местами, – срывающимся голосом произнёс Тимофей.
– По воле доброй.
– По воле доброй.
– Я, Тимофеем наречённый, завещаю имя и душу свою.
В вену вошла игла и он вздрогнул.
– Я Тимофеем наречённый, завещаю имя и душу свою, – Тимофей зажмурился. Сердце колотилось так, что казалось, что его видно снаружи.
– Забираю себе силу твою.
– Забираю себе силу твою.
– Забираю себе имя твое.
– Забираю себе имя твое.
– Подчиняю тебя воле своей.
Вода в ванной забурлила пар повалил ещё сильнее. Голова Евклида медленно погрузилась под воду.
– Подчиняю тебя воле своей. – Жжение в руке становилось невыносимым.
– Подлинно, верно и крепко.
– Подлинно, верно и крепко!
– Да будет так.
– Да будет так!
Голова закружилась, а улыбающееся лицо Тито – последнее, что запомнил Тимофей, прежде, чем отключиться.
– Очнулся, – констатировал Виктор. Его голос эхом разносился по залу.
– Отлично-отлично! – Тито, потряс Тимофея. – Долго же ты включался! Всё помнишь? Память не потерял? Сколько пальцев? Как зовут? – он маячил перед лицом пухлой ладошкой.
Тимофей уже пришёл в себя и с удивлением обнаружил себя сидящем всё в том же кресле, в просторном помещении с высокими потолками, по обратную сторону широких тканевых кулис.
– Пять пальцев, – он раздражённо отпихнул пятерню наставника, – всё помню. Тимофе…
И тут же получил жёсткую затрещину, окончательно приведшую его в чувство:
– Ты теперь Евклид! Не путай! Контракт заключен! Ты больше не войд, ты теперь в дуэте!
Тимофей поморщился и потёр ушиб. Осмотрел свои руки, коснулся лица, потянулся. Ощущения в теле никак не изменились, несмотря на введённую в тело жидкость. Что-то было не так, но что именно, он никак не мог уловить.
“Никаких новых ощущений и видимых способностей нет, как проверить, что контракт действительно заключен? Может этот самодовольный толстяк ведёт какую-то одному ему понятную игру? Надо проверить…”
– Евклид, ты меня слышить? – шёпотом обратился он к синеволосому. Ответа не последовало.
Тито не удосужился дать ни одной подсказки, лишь с любопытством наблюдал за потугами молодого человека с ехидной улыбкой.
“Между мной и сатаном должна была образоваться какая-то связь…возможно какие-то метки на теле? – Он только сейчас заметил, что стоит в своей белой рубашке, сухой и чистой. – Подвернуть рукава. Ничего. Может на животе?”
И тут его осенило:
– Тимофей, ты меня слышишь?
“Я слышу тебя, Евклид. – раздался глухой голос у него в голове”.
– Тимофей, мой сатан, теперь ты служишь мне, верно? – медленно произнёс Евклид, глядя в глаза Тито.
“Верно, хозяин, теперь нас связывает контракт и мы можем общаться телепатически, – глухо подтвердил внутренний голос”.
– Тогда Тимофей, повелеваю, прямо сейчас сломай правую руку Тито, которой он посмел меня тронуть, – уверенно приказал Евклид.
Тито мигом поменялся в лице и отшатнулся назад. Качнулись тяжёлые портьеры и через секунду перед Тито материализовался синеволосый сатан. Весь в разноцветных подтёках – его тело ещё не до конца приняло человеческую форму. Толстяк в панике рванулся в сторону, но поздно, его рука уже намертво была зажата бордовой перчаткой сатана. Скорость их движений была несоизмерима.
Новоиспечённый Евклид прищурился, ожидая хруст. Однажды он уже слышал звук ломающейся кости, лет пятнадцать назад, в школе, где его самого поймала пара старшеклассников, решив проучить за нежелание подчиняться.
