– Так откуда ты действительно приехал?
Я слегка опешил:
– Я же сказал, что из Новороссийска…
Пробурчав себе под нос что-то типа «ну-ну» и выдав мне вместо сдачи пол-литровую бутылку чачи и пакетик с какой-то приправой для супа, начала своим колючим взглядом высматривать других покупателей, утеряв всякий интерес ко мне. На следующий день, распрощавшись с Сан Санычем, я отправился обратно к месту своего постоянного жительства, то есть в Краснодарский край. По приезде домой я на один из пикников с друзьями взял небольшую баночку этого острого лакомства, чтобы угостить одного своего старшего товарища, который очень гордился собой на подобных мероприятиях, будто может есть острый перец прямо так, срывая его с грядки, и не только большой стручковый, но и маленький, который рос у него на окне в конторе. Подав ему привезённый презент, я предупредил о его свойствах не для всех желудков. На что он рассмеялся и сказал, что я сочиняю. Так сложилось в нашей компании, что всех национальностей было поровну, он с товарищами был грек, были ещё армяне, но те держались скромно и в споры не вступали, обычно смотрели на это со стороны. Я же был со стороны осетин, и мы постоянно за столом подкалывали греков, а те, в свою очередь, нас. Когда мясо было готово и водка разлита по рюмкам, я не удержался и предложил попробовать аджику товарищу ложкой прямо из банки. Я знал, как сыграть при всех на гордости оппонента. Василий Николаевич, это его было имя, достал демонстративно большую ложку, зачерпнул и отправил в рот. Наступила пауза, стороны ждали противоположного эффекта, и он наступил несколько секунд спустя.
С криком: «Б…ь, смерти моей хочешь?» Василий Николаевич пулей вылетел из помещения на улицу. Дальше события развивались стремительно. Ловя ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег, он на бегу схватил минеральную воду с газом. Естественно, произошла реакция смешивания газов с перцем, и ничего хорошего это не дало. Затем он пытался что-нибудь съесть и запить водкой – бесполезно. И только спустя полчаса он начал приходить в себя, будучи весь красный и периодически мотая головой из стороны в сторону.
Я, честно говоря, думал, он меня сейчас прибьёт, но, отдышавшись, он посмотрел в мою сторону, сказал:
– Любые деньги, но ты мне должен привезти этот продукт, и много.
Вторая подобная история случилась много позже, когда я работал в Иркутской области на освоении Ковыктинского газоконденсатного месторождения. В тех краях, особенно непосредственно в самой тайге, живут люди, несколько отличающиеся от нас, современных. Они ещё те, настоящие, которые не терпят компромиссов современной жизни. Это я к тому, что довольно долго находил общий язык с местным населением, зато когда мы нашли точки соприкосновения и поближе узнали друг друга, стали если и не друзьями, то уж добрыми приятелями точно. А это в тех краях дорогого стоит. Особенно я подружился с главой районного центра Жигалово Игорем Николаевичем. Он-то мне и похвастался за очередным общим застольем своей домашней сибирской аджикой. На это я вежливо ответил, что в свою очередь угощу его своей, абхазской, и пусть сравнит. Видя скептицизм на его лице, я не стал переубеждать и, ещё раз пообещав угостить, закрыл временно эту тему. Где-то через две недели, съездив по делам в Иркутск, где у меня была съёмная квартира, я прихватил из своих стратегических запасов небольшую баночку аджики и на следующее утро выдвинулся обратно на месторождение. По дороге заехав в Жигалово в контору к главе, обнаружил, что его нет на месте, поэтому свой «сувенир» передал через секретаря. На следующий день в районе обеда мне позвонили на участок и сказали, что меня срочно разыскивает Игорь Николаевич. Я дал команду, чтобы его провели в столовую в мой отдельный ВИП-зал и угостили чем-нибудь, пока я добираюсь до нашего временного жилого городка. Войдя в столовую, я увидел Игоря Николаевича, сидевшего за столом, на котором лежала нога изюбра, местные помидоры и стояла бутыль с настойкой из кедровых орехов.
