– Пересядь на диван, – сказал он, поставил кружки на столик и плюхнулся в кресло напротив.
– Меня зовут Сэм, – представился мавр.
Он снял черный пиджак и оказался в белой рубашке и галстуке, но несмотря на его деловой костюм он не походил на человека который работает клерком или ведет свой бизнес. Он не походил на человека вообще. В его лице было что – то неуловимое, отрешенность перворожденного смешивалась с вполне земными бесенятами, которые таились в глубине его блестящих глаз. К тому же в его глазах не было видно зрачков и этим они смахивали на две бездонные воронки.
Я представилась, мы продолжали молча прихлебывать из своих кружек. Кофе разливалось по телу приятным теплом и мне показалось, будто я отрезвела.
– У тебя здесь все в коричневых тонах, – глядя в кружку сказала я.
– Гармонирует с моим цветом кожи, – усмехнулся Сэм.
Опять повисла пауза.
– Когда тебе было интересно в последний раз? – в тишине его вопрос прозвучал неожиданно.
Я замялась и не смогла вспомнить какое – нибудь событие, которое бы по – настоящему меня затронуло. Он ждал ответа.
– Я не помню, – равнодушно ответила я и закрыла глаза, убаюканная чудесным напитком.
Сквозь ресницы я видела, что Сэм удивленно смотрит мне в лицо, будто ждет продолжения. Потом веки предательски сомкнулись, я тяжело вздохнула и поерзала, приятно проваливаясь в мягкий диван.
– Моя жизнь, это вереница снов. Я путешествовала по своим прошлым воплощениям, но так и не смогла остаться ни в одном из них. Поэтому моя жизнь это – пустота.
Я едва ворочала языком и мелькнула мысль, что мавр что – то подсыпал мне в кофе, потому что зверски хотелось спать, на веках повисли пудовые гири, а голова застыла в невесомости, безвольно откинувшись на мягкую спинку дивана.
– Но разве так было всегда, с самого твоего рождения? – его голос прозвучал у самого лица и эхом пронесся сквозь барабанные перепонки.
– Нет, – мне удалось произнести это с неимоверным трудом.
Уже сквозь пелену сна было слышно, как Сэм громко приказывает мне не спать.
– Если уснешь, тебя затянет и я не смогу вытащить тебя оттуда! – крикнул он.
Мне было тогда все равно куда меня затянет, мне было до одури хорошо наблюдать изнутри себя, как сначала исчезают мысли и паровозиком дружно отъезжают чувства. Такому процессу божественного упокоение, позавидовали бы самые мертвые мертвецы! Это было сродни смерти Новалиса, только под аромат свежесваренного кофе. Божественная эвтаназия! Внезапно в эту гармонию смерти вмешался едкий запах мускуса. Я резко пришла в себя и закашлялась до слез. Сэм еще раз поднес мне к лицу белую лилию и я окончательно пробудилась. Горло перехватывало, и подняв слезящиеся глаза к потолку я поперхнулась еще раз увидев его пугающую черноту.
– Не смотри вверх! – скомандовал Сэм. – Там пустота, она притянет подобное.
Судорожно глотая, я выдавила, что не хочу быть пустотой.
– Но ты сама сказала это, – спокойно возразил Сэм.
– Я почувствовала, что моя жизнь пуста, – сказала я и ощутила странную вибрацию в теле.
– Почему? – спросил он.
– Потому что я проспала десять лет и больше не хочу жить во снах.
– Тогда чего же ты хочешь? – оживился Сэм.
– Я хочу жить свою жизнь!
– И ты знаешь точно как ты хочешь ее жить? – спросил он.
– Я не знаю кто я.
– Если не можешь уразуметь – почувствуй. Спроси свое сердце, что подскажет оно?
– Оно молчит.
– Неправда, – мягко сказал Сэм. – Просто ты боишься чего – то и боишься сильно.
