Кроны густо растущих деревьев не пропускали лунный свет. Это могло бы послужить проблемой кому-то другому, но только не мне. Во-первых, эльфы неплохо видят в темноте. Ну, по крайней мере лучше людей. А во-вторых, ближайшие несколько часов пути я смог бы запросто пройти и с завязанными глазами, так как именно по нему я совершал свои пробежки.
Пробежав по извилистой тропинке пару часов кряду, можно было оказаться в удивительном месте, шумном и в тоже время умиротворенно-спокойном. Выйдя из леса и пройдя с полсотни метров, попадал на утес, с которого открывался вид на водопад. Ревущий поток воды падал с высоты полутора сотни метров примерно и уносился прочь туда, где живут люди.
Падающая с огромной высоты вода всегда помогала мне расслабиться, привести мысли в порядок. Я часто прибегал сюда после ссор с матерью или когда тоска по отцу слишком давила на меня. Или когда у меня были очередные проблемы с Элли. Несмотря на мой богатый, насколько позволяли размеры моего и парочки соседних селений, опыт, именно эта заносчивая, невыносимая, с озорными веснушками на щеках эльфийка могла как завести, так и вывести меня из себя чуть ли не по щелчку пальцев. Причем специально это у нее никогда не выходило. Только спонтанно, только на эмоциях. Скорее всего это потому, что она была моей первой девушкой и партнером. А может, просто у нее такой талант. Все может быть.
Именно потому я так часто приходил сюда. Подумать. Отдохнуть. Собрать себя в кучу. Чуть выше по течению реки была небольшая заводь, где можно было искупаться и смыть с себя пот, соль, остудить натруженные мышцы и вымыть из головы дурные мысли.
Живописное место, в котором практически никогда не встретишь других эльфов, ─ и это еще один неоспоримый его плюс. Просто оно находится в стороне как от звериных троп, так и от основной дороги.
Вообще-то мне можно было взять немного правее, чтобы сразу выйти к броду и перейти на другую сторону реки, и, пройдя через наш лес, выйти к фиалковым лугам, за которыми и начиналась первая граница Великого леса.
Прохладный ветерок приятно обдувал лицо, забегая за ворот рубахи. На несколько минут я перешел на легкий бег: хотелось поскорее выбраться из леса. Все же я поступил не шибко умно, отправившись в преддверии ночи. Да, до густой темноты было еще далеко, но серость вечера давно начала входить в свои права.
Раздавшийся слева резкий звук вывел меня из задумчивости. Стая ночных птиц сорвалась со своих мест, улетая в темноту ночи.
Не останавливая бег, я всматривался в их сторону, силясь понять, что именно их потревожило, но ничего не мог разобрать. Ни единого постороннего звука или движения.
Пробежавший по спине холодок подсказывал, что что-то тут не так. Каннадаль всегда учил доверять своим чувствам и развивать интуицию, потому я сделал именно так, как она мне и подсказывала, ─ ускорился.
Мало.
Гнетущее чувство тревоги не покинуло меня, а, наоборот, усилилось. Совсем как в тот единственный раз, когда к нашему отряду охотников вышел саблезубый волк. Старшие тогда насторожились, но оставались спокойны: зверь представлял опасность для одного, может, двоих эльфов, но не для восьмерки опытных охотников и одного ученика. У меня же, как и сейчас, по спине пробегал вот такой вот холодок ─ волк смотрел на меня как на дичь, жертву, которой он планировал полакомиться.
Острое чувство тревоги заставило сделать резкий прыжок в сторону, уходя перекатом.
