Я резво развернулась и все-таки запульнула в него своим оружием.
– Не, мало того, что горазда по чужим вещам шарить, так еще и буйная. Стоять! – грозно рявкнул он летевшему в него подсвечнику. И когда тот красочно завис в нескольких сантиметрах от его головы, приказал: – Назад!
Я едва успела пригнуться, когда над головой с бешеной скоростью пронесся кусок чугуна и плавно опустился на прежнее место.
– Сгинь, а? – попросила я, во все глаза разглядывая крохотного мужичка в неприметных серых одеждах и в шляпе. Домовой! В нашей квартире тоже обитал представитель этого склочного семейства, но, видимо, более старый, утомленный жизнью, а потому более нелюдимый. За все время нашего там обитания я видела его всего четыре раза и только сейчас оценила его исключительную молчаливость.
– Не, ну какова наглость! – возмутился домовой и шустро протопал ближе. – Вот сама посуди, как бы оно было: к тебе домой вламывается ворюга, шмонает твое годами охраняемое добро, а когда ты пытаешься его пристыдить, кидается в тебя подсвечником и душевно просит, чтобы ты сгинул. Неплохо, да?
– Ну все. Мне стыдно! – Отскочив подальше, я проследила, как он ловко вскарабкался на комод и, смахнув рукавом пылинку с облюбованного мною подсвечника, подбоченился и поманил меня крохотным пальчиком.
– Ходи ближе!
– Не-а! – Я даже для наглядности несильно потрясла головой.
– Да ходи, не боись! – Он сменил гнев на милость и вдруг стянул шляпу. – Хряп.
– Чего?
Я с надеждой прислушалась к приближающимся голосам Галки и нашей хозяйки.
– Не «чего», а имя, – насупился тот.
Оставшись без шляпы, теперь он напомнил мне дикобраза. Темные волосы густой щеткой торчали в разные стороны.
– А, не расслышала. – На веранде хлопнула дверь, и по коридору прошуршали шаги. Я с надеждой покосилась на домового. Может, уйдет? Но тот и не думал исчезать, а снова принялся меня поучать.
– Для домового имя – самое ценное. Я, можно сказать, ей доверился, а она – «чего»?
Из кухни раздалось негромкое мурлыканье Ольги Николаевны.
– А что, больше довериться некому?
О доску часто застучал нож, выполняя свою нехитрую работу.
– Ну как тебе сказать. За столько лет… разнообразие… хоть поговорить!
Хм…
Не отводя от него взгляда, я нащупала позади мягкий бок дивана и опустилась на подлокотник.
– А что, и поговорить больше не с кем?
– Ты что-то спросила, Лиз? – Услышав меня, женщина охотно откликнулась из кухни. Что-то стукнуло, брякнуло, послышались торопливые шаги, и она заглянула в зал: – Звала?
– Я? Нет, а хотя да… Вы Галю не видели?
– Вот что значит – поговорить! – Домовой горько вздохнул. – Не обращает она на меня никакого внимания!
– Во дворе твоя сестра, – улыбнулась наша хозяйка, действительно не замечая человечка, и посоветовала: – Иди к ней, чего дома сидеть? Там такой вечер! Да скоро и баня истопится…
– Хорошо! – Я поспешно поднялась и, не глядя на домового, вышла из зала.
Вот повезло так повезло! Ладно был бы молчун – еще куда ни шло! А меня, кажется, угораздило нарваться на болтуна. Ну и отдых меня ждет!
