Сумеречный Фронтир - страница 39

Гром, в своём стиле, стал паясничать и после процедуры попросил также отпечатать ему герб королевства на правом плече, и просьба его была исполнена без каких-либо пререканий. Когда же очередь дошла до меня, я старался сделать всё быстро: в одно движение стянул рубашку, немедленно опустился на колени и сразу же отвёз взор в сторону. Краем глаза я видел, как человек в чёрной мантии достаёт из раскалённых углей кострища свой инструмент, как он подносит его ко мне и что-то тихонько нашёптывает себе под нос. Мне казалось, что я сдержу любую боль, но на всякий случай стиснул зубы так, что за ушами затрещало. И когда металл прикоснулся к моей коже, произошло что-то неладное.

Над головой словно прогремел гром, оглушив меня и ослепив. Перед глазами всего на миг появилось какое-то смутное видение, но из-за смятения и очень быстрого исчезновения наваждения я ничего не разглядел. Боль прошибла не грудь, но голову и глаза: мне казалось, что вот-вот – и глазные яблоки взорвутся, а содержимое черепа вскипит, как суп, и вытечет через все отверстия в черепе.

Одновременно с моментом клеймения меня с силой откинуло назад, как будто кто-то ударил меня мощным пинком или чем-то дробящим вроде булавы или молота. Теперь к головной боли прибавилась ещё и боль спинная: я хорошенько приложился поясницей в гору сложенных поленьев для костра. Всё это произошло так быстро, что никто не понял, что именно произошло.

Я тряхнул головой, сморщился от обилия очень неприятных ощущений и оглядел всех вокруг. Все молча смотрели на меня, и на лицах каждого застыло то ли недоумение, то ли страх, то ли что-то среднее между этими двумя эмоциями. Даже обычно незыблемый и беспристрастный Кроули, казалось, по-настоящему испугался. Никто не двигался ещё несколько секунд, после чего некоторые отступили на пару шагов назад, не желая продолжать ритуал клеймения.

Человек в чёрной мантии отбросил инструмент и медленно подошёл ко мне. Присел рядом и взглянул на ожог на моей груди. Затем скинул с себя капюшон, взглянул мне в лицо, и, проведя ладонью перед моими глазами, произнёс лишь одно слово:

– Усни.

* * *

Из Вечной пустоты первым появился Афинор – отец небесный, вездесущий перворождённый из ничего. Жрецы в храмах умалчивают о том, как именно произошло рождение Афинора и предшествовало ли этому событию хоть что-нибудь, да и вряд ли они об этом вообще знают. Так или иначе, небесный отец начал своё существование и многие тысячи лет медитировал, осознавая себя и думая над тем, что ему предстоит совершить. По преданиям, первым делом Афинор создал Зерно – мельчайшую крупицу всей материи, из которой сейчас состоит наша вселенная, и долго наполнял её энергией, пока та не взорвалась, образовав пространство, время и самый первый строительный материал, из которого он потом, словно из глины, лепил весь мир. После взрыва Зерна бог решил обзавестись детьми, чтобы возложить на их плечи часть своих обязанностей Творца. Звали их Дхали, Орфина, Лоррей, Шадра и Мариус. Три дочери и два сына помогли своему отцу заполнить пустоту звёздами и планетами, и отдельное внимание уделили нашей твердыне. Махнул Афинор рукой – и заполнилась наша планета водою; топнул по ней – поднялись из глубин материки и острова. Взглянули боги на самую большую сушу и увидели в ней очертания оскалившегося медведя, да так и назвали этот мир – Урса, а сам материк – Урсарио. Сперва это было негостеприимное место, где царили пылающие жаром недр земли вулканы, не было ни животных, ни растений, а сквозь толстый слой чёрных туч не пробивался ни один лучик солнечного света. И разогнал Афинор мглу, и усеял Урсу зеленью всякою, и заселил её живностью разнообразною, среди коих оказались и первые люди.