***
Тихое рычание выдернуло меня из сна.
Резко сев, я оглядывалась, попутно вспоминая – где я и что здесь делаю.
Было темно и тихо, настолько тихо, что я хорошо слышала потрескивание пламени. Но эта тишина напомнила мне о событиях дня и моём прибытии в городок, а уже от этого стало сначала спокойнее, а потом – наоборот.
Сула вновь зарычала и пошевелилась, поднимаясь на лапы, после чего, очень медленно, двинулась к створке загона.
– Что там такое, киса? – прошептала я, тронув кошкин хвост.
Та не обратила на меня никакого внимания, зато я услышала знакомый голос с улицы:
– Здесь только я и мой кот.
Выдохнув, я протянула руку и попыталась погладить Сулу, но та тряхнула головой, продолжая напряжённо смотреть на дверь.
– Сула, этому коту нет до тебя дела, слышишь? – прошептала я и поднялась с пола, отряхивая солому с одежды. – Вообще никакого. А если ты сейчас затеешь с ним драку, как было с тем котом, в деревне, нас выпнут из города, да ещё и деньги возьмут, в качестве компенсации.
Говоря это, я всё сильнее склонялась к тому, чтобы запереть кошку в загоне.
В прошлый раз, когда Сула встретилась с другим представителем своей породы, эти двое сцепились так, что клочки летели по закоулочкам. Потом нас прогнали прочь, даже не позволив набрать воды. А всё потому, что я слишком понадеялась на Сулину рациональность и хорошее поведение.
– Сиди здесь, – приказала я и, покинув загон, плотно прикрыла створку.
Пройдя по узкому коридору, я вышла в сухую ночь и огляделась.
На улице стемнело, а под навесом стояли три жаровни, в которых горел огонь. Это, хотя и давало кое-какой свет, но темноту не разгоняло, особенно с учётом того, что вперед простиралась тёмная Пустошь.
Смотритель стоял, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на обнажённой груди. Глаза его блестели при свете огня, а лицо, словно в задумчивости, было устремлено на навес. И никаких котов поблизости.
– А где же кот? – поинтересовалась я, шагнув ближе.
Сразу же, будто отвечая на мой вопрос, из темноты выплыла едва заметная фигура животного. Он был настолько чёрен, что просто сливался с, окружающей нас, темнотой. А ещё – бесшумен и невероятно огромен. Сула, по сравнению с этим котом, казалась малышкой. На морде горели два жёлтых глаза, и лишь эти глаза, опровергали предположение, что кот – всего лишь иллюзия.
– Это Гэт, – небрежно сообщил мужчина и перевёл на меня взгляд.
– Большой кот, – вежливо сообщила я.
– Точно, – хмыкнул смотритель. – Как тебя зовут?
– Шанди, – ответила я, и прикусила язык. – То есть…
– Шанди… – повторил мужчина и хмыкнул. – Не думал, что имя может звучать так… А я – Эдо.
– Очень приятно, – буркнула я, коря себя за то, что сказала ему настоящее имя. – А что значит «…звучать так»? Как «так»?
– Я бы сказал… – Эдо задумчиво помолчал, но потом закончил: – Нежно.
«Нежно»? Вот так-так!
– Это глупо, – прокомментировала я. – Совсем не подходящее определение для звучания имени.
– Да? – удивился мужчина и выпрямился. – А как, по-твоему, звучит твоё имя?
Этот вопрос привёл меня в полный ступор.
Как оно звучит? Вообще ни разу не задумывалась над этим! Как может звучать имя?! Да как имя! Всё!
Но не успела я всё это высказать вслух, как кот сделал движение в мою сторону, и на это отреагировала Сула. Кошка выскочила из стоил и, едва не свалив меня с ног, прыгнула на Гэта.
– Сула! – взвизгнула я, и ринулась было к животным, но тут Эдо оказался рядом и поймал меня.
