– Сиди, отдыхай! – строго сказал он. – Ты же у нас пострадавшая.
Пострадавшая, однако, долго на диванчике не усидела, а стала скакать вокруг на одной ноге. На самом деле не столько помогала ему, сколько вносила изрядную суету в приготовление ужина.
Наконец, всё закончилось, и они уселись вокруг стола. Кирилл вынул из холодильника давно приготовленную для этого дня запотевшую бутылку водки. Купил её в основном из-за названия – «Столичный доктор», чем-то оно ему понравилось.
На всякий случай (больше из вежливости!) спросил:
– Ты водку пьёшь?
– Ага, – кивнула Даша и подвинула к нему рюмку.
Кирилл разлил, помолчал. Потом сказал:
– Помянем Свету.
(Почему-то испытывал какую-то странную неловкость при этом.)
Даша опять кивнула, потянула носом. Глаза её снова подозрительно заблестели.
– Я её очень любил, – добавил Кирилл. – Очень.
И опрокинул рюмку. Даша молча последовала его примеру.
Он протянул ей хлеб.
– Закусывай! А то быстро охмелеешь.
Она послушно отломила кусок.
В тишине прошла минута, другая.
Потом Даша заговорила. Долго молчать она не умела.
– Странно, что никто не пришёл на поминки. А где все ваши друзья? Светины? Твои?
Кирилл ждал этого вопроса, спокойно ответил.
– Светиных подруг я не приглашал. Они мне не нравятся. Я совершенно не хочу, чтобы вы встречались…
– Почему? – удивилась Даша.
– Потому что… – начал было Кирилл, но тут же осекся.
Что она дурочку валяет, не понимает, что ли!.. Только этих шлюх здесь не хватало!
– Короче, не нужны тебе эти подруги! – жёстко сказал он. – А мои друзья все в театре сейчас. Они работают. И потом их это вообще не касается.
Он говорил раздражённо, потому что не собирался ей ничего объяснять.
С какой стати?!..
– Я сейчас никого не хочу видеть, разве непонятно? Что мы вдвоём, что ли, не можем её помянуть?
– Можем, конечно, – испуганно ответила Даша.
– Вот именно, – уже успокаиваясь, произнёс Кирилл.
Он разлил ещё.
Теперь ему стало неловко за свой срыв. Даша была совершенно не причём. Она ведь ничего не знает.
– Ты хочешь что-нибудь сказать? – спросил он, стараясь говорить как можно мягче.
– Да, я хочу, – отозвалась она. – Но только давай сначала выпьем.
– Хорошо, – согласился он. – Давай.
Они выпили, закусили.
– Так что ты хотела сказать?
– Я хочу кое в чём признаться… – волнуясь, начала Даша. – Я никому никогда не говорила… Я знаю, это очень нехорошо, но я Свете… завидовала.
– Чему? – удивился Кирилл.
– А всему. Например, когда про тебя узнала. Я ведь всегда мечтала с артистом познакомиться… Я кино обожаю… Ну, я тебе рассказывала… Я её просила, она мне твою фотографию прислала. И я на неё смотрела, и ей завидовала. Я ужасная, да?
Лицо её искривилось, закапали слёзы.
– Я никогда не думала, ни за что не думала, что такое с ней может случиться!..
Кирилл полез за платком.
– Тихо-тихо, не надо. Давай-ка лучше ещё выпьем. За тебя, за твоё будущее. И вовсе ты не ужасная. А то, что завидовала, ничего страшного. Это нормально. Все младшие сёстры и братья всегда завидуют своим старшим.
– Ты на самом деле так думаешь? – всхлипнув, спросила она. – Честно?
– Честно.
Они снова выпили.
– А я всё хотела тебя спросить, – начала Даша. – А что у тебя с ухом? Кто тебе мочку отрезал?
Язык у неё ворочался уже с трудом, слова еле складывались во фразу.
Кирилл усмехнулся. Не рассказывать же ей на самом деле, что случилось с его мочкой.
– Да возвращался как-то поздно после спектакля, – пояснил он, – шпана какая-то напала. Один там бритвой размахался, я еле спасся. Ноги у меня, слава богу, быстрые, так что удрал.
