Я открыла дверь своим ключом, через силу перешагнула порог. Страх неприятным холодком пробежался по коже. Осколки стекла хрустели и крошились под подошвами итальянских шпилек. Нервно прислушиваясь к каждому шороху, я продвигалась в глубь апартаментов. Заглядывая в каждое помещение, неизменно наблюдала творившийся разгром.
Вся, что можно было разбить, сломать или покорежить было разворочено непоправимо. На полу и стенах гостиной, спальне, коридоре виднелись следы крови. В некоторых местах, будто в фильме ужасов, отпечатки ладони, кровавые потеки.
Сжимая до боли связку ключей, я зашла в гардеробную. Точнее то, что от нее осталось. В ворохе разорванной и перемешанной одежды что-либо найти было сложно. Но, подобрав валявшуюся в углу спортивную сумку, я попыталась отыскать что-нибудь стоящее.
Тогда-то я и услышала едва уловимый шорох. Прохладный, почти незаметный ветерок коснулся моей щеки. Все чувства разом обострились до предела, почти приравнявшись к животным инстинктам.
Гардеробная располагалась как нельзя скверно – в самом конце апартаментов. До входной двери, которую я предусмотрительно оставила открытой, еще нужно добежать. Иных вариантов покинуть апартаменты нет – девятый этаж.
В углу помещения были разбросаны клюшки для гольфа. Схватив одну из них, я накрепко сжала ее обеими руками. Занесла к плечу, готовая в любой момент к удару.
Вдруг послышался куда более ощутимый, явно не скрываемый шум. Загудела тяжелая железная дверь. Раздались осторожные шаги, хруст стекла. И приятный бархатный голос позвал:
– Мэри?
Мне потребовалось время, чтобы ответить. Нет, прятаться я не собиралась. Все дело в собственном страхе. Он столь сильно сдавил мне горло, что слова дались не сразу.
Впрочем, выйдя к Кушнеру, я вполне владела собой. И все же, при виде меня он нахмурился и всматривался в мое лицо излишне пристально. Кивнул на клюшку для гольфа и без намека на шутку спросил:
– Ждешь гостей?
– Вовсе нет. Решила потренировать удар.
Илья окинул взглядом разгромленные апартаменты и констатировал:
– Пока получается не очень.
– Нет предела совершенству.
– Кофе?
– Боюсь нарваться на гнев вашей дамы.
– Напрасно. И я, и она свободны в своих действиях. В своем выборе.
– Как-то это…печально.
Кушнер посмотрел на меня долгим взглядом. Никакой романтики. Ни намека на интим. Попытка понять, разгадать не дающую покоя головоломку. Безуспешно.
Я отбросила в сторону клюшку, даже не проследив куда она упала – в общем хаосе разгромленных апартаментов Ковина это было совершенно неважно.
– У меня есть полчаса.
– Большая удача для меня.
– И мне нужно собрать вещи Влада.
– Я никуда не спешу.
Все тот же взгляд и полное спокойствие. Будто стоять вот так, среди груды переломанных и искореженных вещей, в месте, где едва не убили человека, – обычно дело для него.
Я все же ждала, что он передумает. Давая ему возможность отступить, пару секунд потопталась на месте. Кушнер даже не шелохнулся. Отступать было не в его правилах.
Побросав в сумку вещи Влада и даже каким-то чудом найдя его документы, я повесила ее на плечо и сказала:
– Я готова. Не передумали?
– Нет. А ты?
– Я принесу вам много неприятностей. Не боитесь?
– Что это? – вполне искренне улыбнулся Кушнер. – Не попытка ли сбежать перед самым боем?
– Скорее, очистить совесть. Для меня. А для вас – возможность уйти, не потеряв лица.
Кушнер шагнул вперед. Всего пара шагов, и мы стоим лицом к лицу. Очень близко. Слишком близко. Опасно.
