Наверное, испугался, когда не обнаружил меня рядом.
Приглаживаю непослушные пряди, выглядывая в коридор. Прислушиваюсь к шорохам в квартире, но понимаю, что все ещё спят.
Толкаю дверь в комнату, где спит сыночек. Выдыхаю с облегчением, когда вижу его взлохмаченную шевелюру, разметавшуюся по подушке.
Решаю приготовить завтрак и иду на кухню.
Взгляд натыкается на диван, застеленный цветастым пледом. И дыхание перехватывает, когда я замечаю под ним хозяина квартиры.
Он чуть ворочается во сне, раскидывая руки в стороны. Что-то бормочет себе под нос.
Шумно выдыхает.
Плед предательски ползёт вниз, обнажая мускулистую грудь с плоскими сосками. Тёмную дорожку волос, убегающую под широкую резинку белоснежных боксеров.
Сердце пропускает удар, а потом пускается вскачь, разнося по венам горячую кровь.
Мужчина слишком притягателен, словно магнит, и я не могу оторвать от него взгляда. Во рту - выжженная пустыня. Дыхание учащается.
Хочется подойти и дотронуться до бронзовой кожи. Почувствовать стальные мускулы под своими пальцами.
Сама не понимая, что творю, делая шаг вперёд. Подхожу почти вплотную к дивану.
Протягиваю руку и уже почти касаюсь бицепса Ивана. Замираю, когда замечаю его огненный взгляд на себе.
– Ты что-то хотела? - В его голосе сквозит ехидство.
Потом он садится на диване, ничуть не смущаясь своей наготы. Откидывает плед, оголяя нижнюю часть туловища, обтянутую белоснежными боксерами.
Мне бы сбежать, ответить что-то, но я стою на месте, словно прикованная. Жадно пожираю его глазами.
И слюну сглатываю.
Ангелина говорила, что это всё от нехватки мужских ласк. Не может же мне и в самом деле нравиться этот мужлан?
– У тебя всё хорошо? - Брови Ивана взлетают вверх. - Или ты тянулась к моей шее, чтобы меня задушить? А я просто помешал твоему коварному плану?
– Всё хорошо! - Отвечаю чересчур резко. Отшатываюсь от дивана, чтобы разорвать зрительный контакт. - Просто хотела укрыть тебя.
– Спасибо. - Расплывается в довольной улыбке, поднимаясь с дивана. - Сейчас я сделаю завтрак. Поможешь?
Меня бьёт крупная дрожь. Каждой клеточкой тела чувствую его близость. И аромат парфюма въедается под кожу.
– Я хотела принять душ. Можно? - Смущённо опускаю глаза. Понимаю, что нам с Царевичем лучше сейчас не находиться рядом.
Слишком уж странные эмоции он во мне вызывает.
– Конечно. - Он кивает спокойно. Проходит мимо меня, направляясь на кухню. - На полочке лежат чистые полотенца и халат. Можешь надеть его, а я пока приготовлю что-то.
Стоя под горячими струями воды, запрокидываю голову вверх. Пытаюсь отвлечься, вспоминая Валентина.
И обида захлёстывает с головой.
Не понимаю, почему мне так везёт на мерзавцев. А Царевич этот тоже не лыком шит. Что-то не договаривает, предлагая мне сыграть перед родственниками спектакль.
Когда выхожу из душа, Кирилл уже завтракает в обществе Ивана. Хохочет, вспоминая физиономию своего обидчика, который сразу же перестал его дразнить безотцовщиной.
И в душе поднимается что-то тёплое. Какая-то благодарность этому мужчине.
– Мама, такой омлет вкусный Ваня приготовил! – Мой заяц подпрыгивает на стуле. Тычет пальчиком в хозяина квартиры, приглашая меня сесть рядом. – Попробуй.
– Обязательно. – Киваю спокойно. Присаживаюсь на край стула, отламывая небольшой кусочек предложенного лакомства. Закатываю глаза. – И, правда, вкусно. Иван, вы ещё и кулинар?
– Немного. – На его лице ни капли смущения. Пожимает плечами, говоря со всей серьёзностью. – Я считаю, что мужчина всё должен уметь делать сам. Чтобы не вступать в брак из-за того, что некому ему приготовить обед или постирать носки.
