– Вы называете опасные сферы, многие супервенты выбрали такие профессии пока были людьми.
– Боюсь вы не видите слона в посудной лавке. Сегодня они где-то там, а завтра в вашем доме. Думаете, сделав свою копию, вы станете ей? В лучшем случае они дубликаты. Я ещё не говорю про религиозный аспект. Где, по-вашему, среди мяса из пробирки и пучка проводов место для души?
У вокзала Ян поковырялся в багажнике, откапывая синюю термосумку. На ней краснел крест, который в детстве, играя в доктора, сверху приклеила Лера. Вытряхивая из сумки аккумуляторы холода, Шанс поймал себя на мысли, что булькающий синеватый гель внутри них выглядит почти так же, как раствор в капсулах супервентов.
Он сложил в сумку предметы со склада и поспешил к поезду. Почти все пассажиры уже сидели на местах. Его кресло у окна, третье в ряду, оказалось занято. В нём крутился суетливый мальчишка лет пяти, старательно пытающийся собрать языком всю пыль с собственного отражения в стекле. Мама не слишком активно пыталась оттащить непоседу за подтяжки джинсового комбинезона. Шанс решил не тревожить малыша, дать тому возможность прокатиться у окна.
– Паша! Не делай так!
Шаловливо улыбнувшись, малыш вновь потянулся языком к окну.
– Ох, Павел, и зря ты маму не слушаешь, – сказал Ян. – Я вот тоже окна облизывать любил.
Мальчик повернулся к нему, забыв спрятать язык.
– Это твоё место? – строго спросила женщина, точно отчитывая Яна. – Тут будет ребёнок сидеть. Ясно? Занимай крайнее давай.
Яна даже перекосило от агрессивности незнакомки. Решение не спускать ей хамство просто так породило незамысловатый план мести.
– УВАЖАЕМЫЕ ПАССАЖИРЫ, ЗАЙМИТЕ МЕСТА И ПРИСТЕГНИТЕ РЕМНИ, ПОЕЗД ОТПРАВЛЯЕТСЯ, – раздалось из динамиков под потолком.
– И вам доброго дня, – сказал Шанс, плюхаясь в свободное кресло у прохода.
Затянувшийся на поясе ремень оказался слишком тугим, чтобы назвать его удобным.
– Да уж, пускай, пожалуй, домывает стекло, раз ничего не боится, – закончил Ян.
– Почему нельзя? – поинтересовался мальчик.
– Я вот так в твоём возрасте лизнул, а там вирус кори. Слыхал о таком?
Паша медленно втянул язык, заинтригованный историей. Поезд тряхнуло, пассажиров вдавило в кресла от резко возрастающей скорости. Город за окном размазался в месиво из кирпичей с окнами и почти сразу сменился зелёными брызгами, в которых невозможно было что-либо разобрать.
– Развился коревый энцефалит, я впал в кому, – продолжал Ян. – Проснулся только вчера – сорок лет в отключке. Вот, домой еду, в садик мне завтра.
Малыш побледнел, вывалил язык и начал реветь, пытаясь сбить с него ладонями невидимый вирус.
– Зачем вы так ребёнка пугаете?! – возмутилась мама Паши.
– А я не пугаю, от кори на самом деле в кому впадают. Случай из практики, – сказал он, демонстрируя термосумку. – Я педиатр.
– Не хочу у окна, – проревел мальчик.
– Пожалуйста, будьте так добры, поменяйтесь с малышом и посмотрите его! – взмолилась женщина.
– Меняться я не буду, поезд сверхскоростной – вставать запрещено, – отрезал Шанс. – Мальчик привит?
– Ещё чего.
– Жаль, с прививкой инкубационный период составляет от двадцати одного до двадцати восьми дней. Без неё – около восьми. Советую вам сходить в поликлинику, как доедете.
Спустя несколько минут мальчик успокоился. Его мама больше не проявляла враждебности, до конца пути изучая в интернете статьи о вирусах.
– Такси? – предложил на станции усатый мужчина в клетчатой рубашке.
