Мальчишка вскочил с постели и, быстро надев белоснежный живой наряд, помчался на первый этаж. На кухне его уже ждали Лейла и Талос.
— Доброе утро! — поприветствовал Сурт родителей и быстро занял своё место за столом.
— Доброе, сын. Ты чего такой активный с утра пораньше? Я даже в тебя ложку запульнуть не успел… — раздосадованно проговорил Талос.
— Доброе, Сурт, — спокойно ответила Лейла.
Мальчик мельком глянул на стол и увидел тарелку с приятно пахнущим Живительным салатом. Сурт обрадовался и перевёл взгляд на родителей, ожидая разрешения.
— Что ж. Поздравляю с завершением первого самостоятельного задания, сы́на! Признаться, не ожидал от тебя такой прыти, — похвалил Талос и рассмеялся.
— Молодец, Сурт. В этот раз ты удивил и меня. Я очень рада твоим успехам. Что ж, твоя награда ожидает тебя, — размеренно сказала Лейла. Хоть внешне она и выглядела весьма холодно, но от Сурта не ускользнула мимолётная вспышка ярко-голубых глаз.
Мальчишка кивнул с улыбкой на лице и пододвинул к себе манящую тарелку. Лейла в этот момент сосредоточила всё своё внимание на сыне. Материнское чутьё нашёптывало, что с её ребёноком что-то происходит.
Сурт уже хотел было приступить к трапезе, но внезапно его голова наполнилась воспоминаниями о мёртвом деревце, и он остановился. Мальчик медленно положил столовые приборы на стол и опустил руки. Он смотрел на салат застывшим взглядом. Даже Талос перестал улыбаться и сосредоточился.
«Эти растения... Они все такие же живые, как и я... Как и то молодое деревце... Если я их съем, то...»
Сурт слегка подрагивал, пропуская через себя неконтролируемый поток мыслей. Вокруг юноши витала эфемерная дымка печали и грусти, которую невозможно было увидеть глазами. Лейла и Талос прикоснулись своим восприятием к ауре Сурта и оба нахмурились, но вмешиваться не стали. Пока здоровью сына ничего не угрожает, они не начнут действовать.
Спустя несколько минут ребёнок, вены которого запульсировали бирюзовым свечением, которое видела лишь Лейла, дрожащими руками сложил ладони перед губами, слегка наклонился и еле слышно прошептал, прикрыв глаза: «Извините и благодарю», — после чего приступил к трапезе.
Лицо Сурта было спокойным, но с каждым съеденным листиком его глаза становились всё более влажными, пока из них не потекли мерцающими ручьями слёзы.
Лейла еле заметно дрожала и удивлённо смотрела на сына. Талос заметил перемены в жене, но не проронил ни слова, продолжая сидеть с хмурым лицом.
Как только Сурт завершил трапезу, он рефлекторно скрестил ноги, закрыл глаза и приступил к усвоению энергии.
Мальчишка не знал, что из его глаз выступили слёзы. Просто не ощущал. И мерцающие ручейки текли до тех пор, пока он не закончил практику. В тот же момент и вены перестали светиться.
Открыв глаза, Сурт увидел хмурые взгляды родителей, отчего и сам помрачнел. Затем он обратил внимание на своё тело и заметил, что не смог завершить Закалку Органов полностью. Это его озадачило, ибо он ясно чувствовал, что энергии салата должно было хватить для завершения второй ступени. Даже с учётом поглощения некоторой её части магической одеждой.
Поток размышлений Сурта прервал грубый, но с нотками заботы голос Талоса:
— Сурт, сегодня у тебя свободный день. Можешь заняться своими делами.
— Хорошо, благодарю, — вежливо ответил Сурт в лёгком поклоне. Затем он пошёл ко входной двери. Отворив её, мальчишка обратился к родителям с просьбой:
