Свечи – крупные, парафиновые – Ната установила на нужные части рисунка. Она же повязала шерстяные нити между свечами и металлической кочергой, стоящей в центре рисунка и надёжно закреплённой двумя ржавыми железными уголками, найденными в сарае.
– И какая должна из них… – голос сорвался, и Светка прерывисто вдохнула. Ната пожала плечами:
– Любая. Не дрейфь… Всё получится.
Светка прикрыла глаза, нащупывая остатки храбрости, и начала ритуал Призыва.
– Тлайри ринтрайг луриошта…
Читать странный текст было сложно, она выучила его, но всё равно боялась ошибиться. А когда пришла пора зажигать свечи, девушка едва не выронила спички. Как только семь огоньков осветили комнату, добавляя багряному закату теплоты, пришло спокойствие.
Она сможет себя защитить. Это того стоило.
Нитки Ната привязала очень близко к верхушкам свечей, и теперь Светке надо было сделать так, чтобы пламя пережгло нить, наполненную жертвенной кровью.
Курица трепыхнулась под рукой девушки, но она, закусив губу, занесла широкий топор над шеей птицы. Примерилась, не переставая повторять ключевую фразу на неизвестном языке, и рубанула, постаравшись вложить всю силу в удар.
Голова курицы покатилась по полу, а Ната подстегнула замершую подругу:
– Быстрее!
Сомнений не осталось: ей уже всё равно обратно было не повернуть и курицу не оживить. И тогда Светка подняла тушку птицы над привязанными нитями, позволяя крови течь по ним.
Шёпот Призыва перешёл на крик: она смотрела, как нити пропитываются кровью, и кровь стремится к свечам, будто живая, и гадала – что будет, если огонь успеет первым? Чем отзовётся сорванный ритуал?
Огонёк свечи напротив Светки зашипел, погаснув, и дымок от сожжённой крови поднялся вверх, свиваясь удивительными тёмно-синими кольцами.
Ната выдохнула и как-то буднично забрала мёртвую птицу у Светки из рук.
– Всё.
– Что теперь?
– Теперь… Вытяни руку вперёд, ладонью вниз, и поверь, что там есть Зверь. Искренне поверь. Так, словно ты его уже видишь и чувствуешь.
Ната сама проделала то же самое, чуть улыбнулась и приказала:
– Потуши свечи.
Огоньки погасли один за другим, и Светка решилась. Пальцы подрагивали, пока она пыталась найти в себе веру, а потом под ладонью появилось ощущение, что там лобастая лохматая голова.
Светка взвизгнула, но руку не убрала. Коротко, шёпотом сказала:
– Принеси голову курицы.
Ощущение ушло, но куриная голова взлетела вверх и оказалась около Светкиной ладони.
– Можешь съесть, если хочешь, – разрешила девушка и сначала увидела, что голова пропала, а потом услышала хруст костей.
– У меня получилось!
– Да, – Ната приобняла подругу за плечи, – видишь, всё просто.
– Я ж… Я тогда смогу защитить всех. И мы вернёмся обратно!
Ната задумалась, потом хмыкнула:
– Тебе придётся потренироваться.
– Как с курицей? – Светка нахмурилась. Снова протянула ладонь, снова ощутила невидимое существо, которое могло выполнить любой её приказ, и кивнула: – Да, придётся потренироваться.
К двум часам ночи затихло всё, что могло затихнуть. И даже на первом этаже мужики с лесоповала, тоже застрявшие в Древово, прекратили терзать телевизор в поисках ну хоть чего-нибудь и разошлись спать. Игорь всегда был уверен, что обострённый слух Зрячего – благо. Но не в таких ситуациях, когда он же мешал уснуть, исправно различая и голоса в кино, и пошлые шуточки бородатых мужиков, и ворчание администратора. Обычно удавалось абстрагироваться, переключиться на любые другие звуки или свои мысли, но в деревне в морозную ночь даже собаки не брехали, и гостиница словно оказалась на изолированном в своём шуме острове.
