В магазине сегодня не было такого ажиотажа, как вчера. Как позже выяснилось, потому что сегодня не хлебный день.
«Хлебный день» - звучит как какой-то народный праздник. Видимо, поэтому в этот день такое скопление людей.
Когда я зашла в прохладный и темный после яркого солнца магазин, первое, что я увидела, высокого мужчину, чьи широкие плечи были обтянуты серой футболкой. Его руки были забиты татуировками. В основном, черными.
На ногах берцы и штаны, наверное, с сотней карманов. Не скажу, что он военный, но что-то в нём такое определенно было. По крайней мере, чисто по комплекции и одежде выглядел он, как человек из ОМОНа или любой другой спецназовец.
Но больше моего внимания привлек не он, а Надежда Леонидовна, которая смотрела на него со злостью, настороженностью и в то же время с опаской. Я думала, она всегда в хорошем говорливом настроении.
- Вот, кстати, и соседка твоя, - кивнула вдруг продавщица на меня, чем привлекла ко мне внимание мужчины, который прошёлся по моей фигуре безразличным суровым взглядом и снова отвернулся к прилавку. Он точно из каких-то спецслужб. Выглядит как чувак из очень крутого боевика. – Если с ней что-то случится, вся деревня будет знать, кто в этом виноват, - угрожала тем временем Надежда Леонидовна.
Сминая в кулаке лямку рюкзака, я не знала, куда себя деть. Почему нельзя по заказу провалиться под землю, когда очень нужно? И что за странное желание Надежды Леонидовны так отчаянно меня защищать?
К счастью, мужчина больше не посмотрел в мою сторону. Он вынул из кармана бумажник и вынул из него карту, которую приложил к терминалу.
- А хорошее или плохое? – спросил он вдруг с усмешкой, и я услышала приятный мужской голос. Такой глубокий, уверенный, но тихий.
- Что? – не поняла продавщица.
Даже я не поняла.
- Хорошее или плохое должно случится с соседкой, чтобы вся деревня узнала, кто в этом виноват, - уточнил мужчина. Его явно веселило происходящее и страх женщины за прилавком.
Может, он и правда зэк?
- Ты пошути мне ещё тут! – чертыхнулась на него продавщица. – Первый турист на деревне к нам приехал. Пусть живёт!
- Ну… - мужчина повёл широкими плечами. – Пусть живёт. Пока.
Тут я громко сглотнула, а мужчина тем временем преспокойненько взял купленную им бутылку масла и вышел из магазина, более не удостоив меня взглядом.
Оно и к лучшему. Я ещё не отошла от того его взгляда. До сих пор холодный пот по спине.
- Проходи, Сонечка. Чего тебе?
- Отраву от пауков и мышей! – выпалила я.
Надежда Леонидовна с секунду на меня смотрела, будто загружалась, а затем прыснула, хлопнув себя ладонью по коленке.
- А чё ты хотела в доме алкаша-то? Хотя, у нас пауки и мыши не только у алкашей водятся. Отравы от мышей у меня нет, а вот от пауков тебе поможет побелка и уборка паутины со всех стен и углов. Совсем пауков выводить не нужно, они уховерток ловят хорошо. И мух.
- Кого? – подалась я ближе к женщине.
- Мух.
- Нет. Первое. Как вы сказали?
- А, уховертки? Это такие мрази, знаешь… как плоские черви с миллионом лапок. Заползет тебе такая в ухо или в нос… не дай Бог. Они ж ещё быстрые.
Меня всю передернуло и появилось непреодолимое желание почесаться.
Мамочки, куда я попала?!
- Так, что, Соня, берем известку?
- Это отрава такая?
- Это штука такая, которой стены белят. У Тихона стены кривые и побеленные лет сто назад, так что обои поклеить на них не получится. Вот, держи. Здесь килограмм. Тебе на весь дом хватит, ещё останется. Баню можешь побелить тоже.
