– Ох, Мелани, как бы это время не пришло слишком поздно!
– Не нужно грустных пророчеств, Патрик. И, кстати, ты так редко называешь меня сокращенным именем…
– Я это делаю в минуту сильного волнения. Между прочим, за твою судьбу, моя дорогая девочка.
– Приятно знать, что кто-то о тебе волнуется. Ладно, Патрик, мне пора бы уже и заняться делом! Сегодня новое поступление горшков с танцующими фигурками. Кстати, почему они так тебе не нравятся? У меня многие покупатели просто в восторге. А один даже принялся собирать их!
– Псих какой-то! – прокомментировал Патрик. – Мне всегда очень тревожно смотреть на эти фигурки. У них какие-то нервные линии… Знаешь, Мелани, так бывает, только когда в человека попадает сразу много пуль. И он уже не здесь, но еще не там. На грани между мягким и пластичным телом и застывшим трупом.
Мелани поежилась.
– Кажется, не только мне нужно рассказать о своих проблемах, – наконец сказала она. – Ты был на войне?
– Я тоже еще не готов об этом говорить. Наверное, когда-нибудь мы с тобой сядем за стаканом глинтвейна и будем говорить всю ночь на пролет.
– Да, наверное, когда-нибудь так и будет, – Мелани улыбнулась старому другу. – А сейчас я пойду, пожалуй.
– Обещай прийти ко мне через неделю!
– А что-то планируется?
– Как ты могла забыть! «Святому Патрику» тридцать лет! Будет вечеринка только для своих.
– Боже мой, я же старше этого паба… – простонала Мелани.
– Вот ты себя и выдала!
– А мне нечего скрывать. В конце концов, даже если бы я стала на каждом углу кричать, что мне двадцать три, мне бы никто не поверил.
– Так ты придешь?
– Обязательно! Такое нельзя пропустить.
– Приходи не одна, – предложил коварный Патрик.
– А с кем?
– Только не с подругой! Все остальные варианты принимаются. Я хочу видеть на своем празднике только счастливых людей.
– Ну через неделю меланхолия у меня закончится. Так что я буду вновь весела и довольна жизнью.
– Но не счастлива, Мелани.
– Что такое счастье? Никто не знает… До встречи, Патрик!
– Я пришлю тебе приглашение!
Мелани улыбнулась и помахала Патрику рукой. Теплая и уютная атмосфера «Святого Патрика» сменилась дождем и промозглой сыростью улицы. Мелани подняла воротник пальто и почти бегом бросилась к своем магазинчику, практически не глядя под ноги: за последние несколько лет она успела изучить мостовую даже лучше, чем свои пять пальцев.
В «Сувенирной лавке старого Стенли» все было как обычно: те же резные фигурки из кости лежали на роскошных восточных коврах, на стенах висели ятаганы вперемежку с двуручными мечами, а на полках стояли искусно выполненные вазы из китайского фарфора и баварского стекла. Вот только дяди Стенли уже не было. Но Мелани не решилась менять название магазинчика: все же старого Стенли знали все, а Мелани – еще немногие.
Она быстро вытерла пыль и открыла магазинчик. Сама же ушла в подсобку, чтобы рассортировать новое поступление горшков из Африки. Мелани совершенно не волновалась о том, что кто-то может войти и унести что-то из дорогостоящих вещей: в лавке старого Стенли не принято было следить за покупателями, потому что их уважают и им верят, и все это знали. Но все же колокольчик на двери всегда оповестит Мелани о том, что кто-то пришел.
Она почти закончила разбирать новые поступления и любовалась прекрасными горшками с танцующими фигурками из Замбии, не находя в них ничего угрожающего, как звякнул колокольчик.
