В одну особенно тяжелую ночь она вышла на балкон и пристально посмотрела вниз. Голова раскалывалась, тело болело, а мороз позволял чуть-чуть отвлечься от всего этого. Неожиданно сверху что-то мелькнуло, заставляя девушку выпрямится и отпрянуть от перил. С верхнего балкона спустился высокий мужчина в тяжелом плаще, чертыхнулся шепотом, теряя равновесие на скользких перилах, схватился за решетку для растений и спрыгнул на каменный пол:
– Леди Мари? Почему вы стоите в таком виде на балконе?
– Кто вы, сударь? – девушка прищурила глаза, стараясь рассмотреть незнакомца.
– Ваш муж, – сухо ответил мужчина. – Вам следует немедля вернутся в комнату и лечь в постель!
– Не кричите, – устало сказала Мари, – у меня раскалывается голова, болит все тело и темнеет в глазах от резких движений. Я надеюсь вы свалились на мой балкон, чтобы вручить бумаги о разводе?
– Нет, – мужчина заглянул девушке в лицо словно проверяя, что она действительно чувствует себя так, как говорит. – Я пришел принести свои извинения и объяснится.
– Боюсь я не в состоянии вас слушать, – отрезала Мари. – Свои извинения вы можете написать на бумаге о разводе или хотя бы раздельном проживании. Я не желаю вас видеть.
– Вам придется меня хотя бы выслушать, – резко заявил мужчина, отрывая дверь в комнату, – и лучше всего это делать в тепле!
Он буквально затащил девушку внутрь, хотя она не особенно сопротивлялась – даже прикосновение причиняло ей боль. Усадив Мари в кресло и закутав в плед, Виллард нервно огляделся, явно разыскивая спасительный кувшин с бренди, но Мари не пила спиртное, а ее мать ограничивалась бокалом вина за обедом, так что привычного для мужчины щита лорд не обнаружил и спрятался за толстой книгой, лежащей на столике:
– Я должен объясниться с вами, леди, – было видно, что разговор для лорда Вилларда тяжел, и он ринулся в него как в битву: – наш брак не награда от короля. Это политическая хитрость, плюс желание отца уберечь моего старшего брата от конкуренции.
Мари слушала молча. Излияния лорда ее не удивили. Матушка давно заподозрила нечто подобное, а узнав свежие светские сплетни долго смеялась, утирая платочком невольные слезу.
– Мне сообщили о свадьбе всего за неделю до предстоящего события.
– Вам повезло, – насмешливо перебила Мари, – я узнала за шесть часов, уже сидя в карете, которая везла меня к алтарю.
– Я считал, что моей суженой станет младшая дочь герцога Цуриго, – продолжал лорд, чувствуя, что равнодушие его супруги задевает его куда больше, чем ему хотелось, и все же собираясь довести объяснение до конца.
– Старинный род, хорошее приданое, и кажется косоглазие, энурез и припадки в придачу, – пробормотала Мари.
Провинция сильно отличалась от столицы, но некоторые вещи в загородных усадьбах знали лучше, чем в модных городских домах.
Виллард вздрогнул. Все что перечислила леди он узнал о предполагаемой невесте за два дня до свадьбы.
– Верно. Мне удалось подкупить слуг Цуриго, и я отказался от планов отца, но от королевского приказа отказаться не смог.
Тут мужчина ощутил настоятельную потребность в спиртном, и вскочил, чтобы унять собственное раздражение и гнев, потом увидел, как девушка поморщилась от скрипа кресла и шума шагов и немедля сел обратно:
– Вы должны знать, что я совершенно ничего не знал о вас. Светские сплетники сохранили лишь историю покушения на короля и страшные раны вашей матери. Ее скорый отъезд привел к тому, что…
