– Распечатайте мне эти шесть, – тычу в экран, выбирая фото, где почти нет невесты, но есть интерьер комнат.
– Вы так и не сказали, зачем вам это? – Олеся поднимает голову и оказывается слишком близко от моего лица. Выражение её собственного странным образом меняется, когда девушка, застыв на несколько секунд, отрывается от моих глаз и исследует губы. Слишком откровенно, потому как заливается краской и возвращает взгляд к монитору компьютера.
– Хочу помочь одному хорошему человеку.
– Вы? Не верю! Предполагаю, что эти фото вы используете в своих целях, потому что неспособны проигрывать, а помочь Насте означает проиграть. Вы защищаете мужа.
– Именно, – беру фото из принтера и рассматриваю картинки, убеждаясь, что с этим можно идти в суд. – Но в этом деле есть нюанс: обоих супругов нужно защищать от мамы. Если бы не она, они вряд ли бы развелись, прожили долгую и счастливую жизнь, наслаждаясь тихим счастьем.
Сосредоточившись на снимках, не замечаю, как Олеся поднимается и оказывается передо мной, прикладывая ладонь ко лбу, и с задумчивым видом водит ею по коже.
– Нет, – поджимает губы. – Температуры нет. Болезнь объяснила бы упоминание таких слов, как «долгую и счастливую». Они в принципе вам несвойственны, а в контексте обсуждения брака, даже не вашего, тем более.
– Температуры нет, но я уверен, что именно вы заразили меня этой светлой сказочной чушью. Нахождение рядом с вами опасно для меня.
– Тогда старайтесь ко мне не приближаться.
– Обязательно прислушаюсь к вашему совету, – почти покинув кабинет, задерживаюсь в дверях и добавляю: – Когда-нибудь.
У меня есть доказательства финансовых вложений Насти, но этого недостаточно: я уверен, что необходимо поговорить с Андрюшей один на один, чтобы именно он принял решение.
Олеся
Сегодня господин адвокат в офисе ещё не появлялся. Я даже оставила приоткрытой дверь в желании перехватить Ворона и узнать об итогах заседания. Вчера лишь на секунду в его взгляде проскочило нечто человеческое и живое, заставившее меня оказать помощь, скорее, не ему, а девушке Насте. Или же это был обман? По этой самой причине мне нужно узнать, как поступил Ворон со снимками, взятыми у меня. Бесцельно слоняюсь по офису, периодически прислушиваясь к шуму в холле и ожидая появления знакомой фигуры, но из иногда открывающейся двери соседнего помещения доносится щебетание секретаря. Эта девушка за пару часов обсудила человек двадцать незнакомых мне, и теперь я не уверена, что не переживаю за Вадика, которого бросили из-за родинки на сокровенном месте. Почему это меня волнует?!
Мысль приходит в нужный момент, потому что вижу приближающегося Ворона в компании женщины примерно его возраста. Они чем-то похожи, но не внешне… Точно – подачей и толстым налётом циничности. Компаньон непременно должен разделять взгляды, иначе продуктивной работы не получится.
– Добрый день, – решаюсь поздороваться и поймать на себе заинтересованный взгляд спутницы Ворона. – Мы не знакомы, я Олеся Коршунова, владелица свадебного агентства, – указываю на вывеску за спиной.
– Макарова Яна Марковна. – Стальные нотки сродни острым иглам, которые прямо сейчас болезненно пронзают кожу. Я ей не нравлюсь. – Партнёр Максима и его друг. – На последнем слове женщина слегка хрипит, а неоднозначный взгляд, направленный в сторону господина адвоката, просто кричит, что «друг» не то слово, которое бы она желала бы применить в отношении Ворона.
