Читать онлайн Алиса Калинина - Сваха для крылатого

Мечты сбываются… Ну такое себе обещание от Газпрома. А я по ходу сама себе Газпром. Как я отчаянно хотела провалиться сквозь землю и вот на тебе! Святые сандалики! Ну не так же! Ну не сейчас же? Проваливаться нужно было тогда, когда Осипов на глазах всех сотрудников размазывал меня по плинтусу…

- Зиночка! Тебя взяли в издательство только благодаря протекции твоего руководителя. Мы купились на это - «Талантливая!»

Он, издеваясь, поднял вверх раскрытые ладони. Дал понять, что в этом он ни капли не сомневается. При этом обвел взглядом сотрудников, которых специально собрал для моего унижения. По-хорошему, хватило бы и разноса без свидетелей, чтоб меня размазать. Но нет. Позор, выставленный на всеобщее обозрение, давит в разы сильнее. Не зря во все времена устраивали показательные судилища. Даже в эпоху гуманного социализма был такой термин «общественное порицание».

- Не спорю. Талант, безусловно, есть! Влипать в неприятности и попадать в глупые ситуации, - он еще говорил спокойно, но я прямо физически ощущала, что все в нем клокочет, как в закрытой скороварке. И вот –вот рванет. И в этом я не сомневалась. Я вжала голову в плечи, в тщетной надежде поймать хоть один сочувствующий взгляд. Но нет. Провинциалка в сарафане из секондхенда и без намека на макияж для наших гламурных красоток всегда была, как кость в горле. Потому что мой «детский» раздел имел больший рейтинг, чем сто раз переделанные советы по красоте и покорению мужчин.

- Как у тебя хватило ума заявить на конференции мэру, что он бездушный и продажный человек? И что он в угоду богатенькому Буратино готов уничтожить приют для бездомных животных, чтобы тот построил паркинг! И ты нажила нам двух врагов: И мэра, и господина Буратова! Которого после твоего высказывания, кроме как Буратино, никто не называет! Ты это понимаешь своими куриными мозгами?! Ты просто идиотка! Тупица! Самый влиятельный человек города получает кличку Буратино с легкой руки какой-то пигалицы! Теперь они хотят нашей крови! И им мало того, что я тебя уволю!

Как осенние листья от порыва ветра, с Осипова слетала видимость спокойствия, и он свирепел с каждой секундой. Его глаза наливались кровью и, мне казалось, что он сейчас превращается в быка и уже роет копытом землю, чтоб меня растерзать.

С фантазией у меня все было в порядке, поэтому стало по-настоящему страшно. Я вообще-то трусиха по натуре. И не понимаю, как меня угораздило выпендриться на той конференции. Словно кто-то сидел у меня в голове и науськивал сделать пакость. Это было похоже на какое-то наваждение. Искушение задеть мера было настолько велико, что казалось делом жизни и смерти. Причем моей.

Хотя я не мечтала ни о карьере журналиста- международника, ни о карьере репортера криминальной хроники. И уж тем более не собиралась выискивать компромат на сильных мира сего. Нет!!! Кроме детских историй, я хотела писать о мире искусства, о мире красоты, о забавных животных. Все!

И то, что происходило сейчас, заставляло глубоко пожалеть, что я сунулась в эту сферу. Черт меня дернул победить во Всероссийском конкурсе сочинений и получить поступление вне конкурса!

Кто ж знал, куда меня заведет любовь к чтению и сочинительству? Я, хрупкий и нежный цветок, который до жути боится криков, попала в такой переплет. А крики набирали оборот. Мне казалось, что звенели стекла в окнах. Хотя пластик по определению не звенит.

Я и так могла покраснеть от одной мысли о чем – нибудь непристойном или от косого взгляда, а сейчас превратилась в перезрелый помидор. Как же мне хотелось провалиться сквозь землю, лишь это показательное «избиение» прекратилось! Просто провалиться! Хоть к шахтерам, хоть к гномам –рудокопам! Лишь бы прекратилось это издевательство.

Сцепив зубы, я отчаянно надеялась удержать слезы. Губы дрожали, и я, как мантру, твердила одно: «Это все закончится. Скоро закончится!»

- Я должен теперь дать опровержение и характеристику тебе, как никчемному, непрофессиональному журналисту с куриными мозгами. И как будет выглядеть после этого издательство? Ты уволена! Без выходного пособия и с «черной меткой»! Ни одна, даже самая захудалая редакция в глубокой ж… дыре тебя не возьмет даже полы мести! И я подам на тебя в суд, так что выплатишь еще солидный штраф за дискредитацию имиджа издательства. И на расчетные не раскатывай губу! Они будут частью компенсации за моральный ущерб. Через пятнадцать минут чтоб тебя здесь не было. Даже духа твоего!

Он еще что-то орал, но я не слышала. От страха у включилась система безопасности, отключившая слух, и я только видела, как раскрывается его рот.

Сколько раз показывали в мелодрамах, как героини, кто с деланно равнодушным, кто с торжествующим видом, собирают в большую коробку все мелочи, которые создавали уют на рабочем месте, придавали ему индивидуальность. Но никогда этот образ не примеривала на себя.

Да и не такой он был, мой образ. Горькие слезы текли по лицу, и я практически не видела, что сгребала в картонку, любезно предоставленную неизвестно какой доброй душой. Я даже не пыталась изобразить невозмутимость, потому что была просто раздавлена, как несчастный червяк колесами грузовика.

Под софитами сочувствующих, вперемежку с насмешливыми, взглядов, я шла по коридору. Из слов поддержки получила только одно. Да и то, поддержкой это назвать было сложно.

Толик из отдела маркетинга развел руками.

- Рыжик, но тут без комментариев. За такое вообще в асфальт закатать в девяностые могли…

Не помню, как я выбралась из офиса. Мне определенно нужно было время, чтоб собраться с силами. В метро народ шарахаться начнет при виде моей зареванной физиономии. А такси для меня теперь непозволительная роскошь. Понуро, как ослик Иа, я побрела в парк, отыскивая укромное местечко, чтоб доплакать то, что еще осталось. Однако силы оставили меня, и я плюхнулась на ближайшую лавочку.

Машинально достав антоновское яблоко, припасенное к ланчу, я принялась яростно вгрызаться в него, как заяц в кочерыжку. Горькие слезы уже текли бесконтрольно, обжигая щеки и норовя некрасиво зависнуть на носу.

Похоже, он прав. Я идиотка. Невезучесть – это мое второе имя. И вообще, не место таким мягкотелым тушканчикам среди людей. Хотелось бы уехать в Китай и работать «обнимателем панд». Триста шестьдесят пять дней в году находиться среди этих милых животных Ухаживать за смешными белоголовыми мишками. Делать для них специальные кексики, кормить их. Они как дети. С ними нужно играть, развлекать их. Ну и конечно, обнимать – не зря же так профессия называется.

Но я лузер. Даже в садик для панд я не смогу устроиться. Вакансий нет. Это я узнала, пока собирала материал для статьи.

И теперь я без работы…Сейчас запасы израсходую, и нечем будет платить за квартиру. Я так утонула в своем горе, что потеряла связь с реальностью.

- Девушка, я могу чем- то помочь в трудоустройстве? - раздался приятный мужской голос у меня над ухом.

Черт! Это я вслух причитала?! Не хватало ещё, чтобы тут команда сочувствующих собралась! Скорей всего, про работу у меня вырвалось.

- Спасибо, никто не поможет, - буркнула я, стыдясь того, что моя неудачливость имеет свидетелей. – Я ничего не умею делать, кроме как писать. Но меня никуда не возьмут.

- Ну возьмите хоть платочек, - настаивал обладатель голоса.

- Ничосе! Я думала, что мужчины, которые пользуются носовыми платками, давно вымерли, как мамонты..., - опять совершенно идиотская мысль выскочила из меня помимо воли.

В ответ прилетела усмешка.

- А чем, по-вашему, они нос вытирают? Рукавом, что ли?

- Майкой. Если она не короткая, - не слишком любезно ответила я, чувствуя, что уши начинают полыхать.

- А вы забавная, - по интонации я поняла, что добрый самаритянин улыбается, и не удержалась от искушения кинуть быстрый, испуганный взгляд на него.

Парень вроде обычный, не писаный красавец, но какой-то такой… мужественный. Высокий, крепкий. И почему-то еще одно определение прямо просилось на язык - надежный. Такой спокойный, чуть ироничный взгляд… несмотря на мою взлелеянную злость на всех представителей мужского пола, мое сердечко вдруг затрепыхалось, как пойманная бабочка. И от внимания такого классного парня я растерялась еще больше.

- Платочек-то возьмите. К тому же он волшебный. Негоже симпатичной девушке размазывать слезы кулаком! – он протянул мне классический мужской платок в клеточку, а я залипла на последней фразе.

- Кто симпатичный?! – недоверчиво переспросила я. В свете последних событий у меня определенно произошел сдвиг в голове. Я чувствовала, что там происходит какая-то революция, поэтому уже боялась, что потеряла адекватность восприятия.

- Ну из нас двоих девушка не я, значит вы!

- Вы ещё и издеваетесь? – вот это уже было слишком. Мелкие конопушки, щедрой россыпью украшавшие мое курносое личико. Губы, как вареники, и что бы там не говорили о современных тенденциях – вареники они и в Африке вареники. Короче, каждый взгляд в зеркало только укреплял меня в мысли, что я посмешище. Вот и этот туда же.

- И не думал. А что, вам разве никто не говорил? – вполне серьезно говорил молодой человек.

Мне, маленькой рыжей пигалице, не избалованной мужским вниманием, уверения в том, что я симпатичная, были подозрительны. Но не похоже было, чтобы он смеялся.

- Это человек должен сам знать, - вздохнула я, сбросив панцирь «мужененавистничества». Вернее, это не мужененавистничество, а скорей «мужеподозрительность». Со школы хватило «внимания» со знаком минус к моей персоне.

- А откуда он узнает?! Сам-то себя со стороны не видит!

- А что, у нас средневековье!? И зеркала только у аристократов?! - его участие казалось таким искренним, что я невольно перестала хлюпать носом и недоверчиво посмотрела на него. Кажется, я раскрыла свое мягкое брюшко, как ежик в безопасности, и почти забыла о своей беде.

- Ну ещё средневековья нам не хватало! Б-р, - поежилась я.

- Вам не нравятся времена, когда рыцари служили прекрасной Даме. Достоинство ее в честном бою защищали?! Что-то мне подсказывает, что вы читали много книжек.

Я не могла понять, серьезно он говорит или шутит.

- Фу- фу-фу! Только не это! Они ж не мылись! Антисанитария полная! Ловушки для блох золотые вместо украшений. Чесалки для головы! Флаконы духов, чтоб вонь заглушить.

Очевидно, я так живо представила себе картину, что она отразилась у меня на лице. К тому же моя живая и чрезвычайно тонкая натура не выносила всякой такой мерзости, и это вызывало чувство эстетического дискомфорта, поэтому меня передернуло. Незнакомец расхохотался.

- Ну а если взять другую сторону? Отсутствие гаджетов, нетронутая природа, неспешная жизнь ну и рыцарские турниры, конечно.

- Я бы не увидела ничего этого, - тяжкий вздох вырвался из груди.

- Почему?!

- Потому что меня, как пить дать, сожгли бы на костре.

- Потому что рыжеволосая?! - сообразил рыцарь Клетчатого платка.

- Ага, - кивнула я. - И ещё потому, что я тощая. Считается, что грузоподъёмность метлы – пятьдесят килограммов. И соответственно, того, кто весит больше, метла не увезет. Значит, не ведьма. А мне еще чего доброго вменили бы в вину, что я не такая, как все. Книжки читаю и матом не ругаюсь. Не пью и не курю. Не люблю тусовки и сплетни.