Кийот огляделся и, убедившись, что тиуна уже нет рядом, тихо спросил;
– А кто убил Кучку, почему все о нем вспоминают? И кто убил или убьет князя? Что за пророчество?
Местята поднял голову:
– .Видишь, Кийот нашу княгиню вон там, рядом с братьями?
– Красивая госпожа? Только взгляд у нее какой-то …не для праздника.
– Да, еще хороша. Боярин Кучка был ее отцом.Да нет, Кийот, все это прошлые убийства, кто убил боярина , кто убил князя…Просто некоторые думают, что как створится злое, поднимается на нашей земле черный ветер, а тиун и рад все дурное слушать.
– Так кто же убил боярина Кучку? Неужели Юрий Долгорукий?
– Меня больше интересуют проблемы с финансированием и с раскопками. Нам все время кто-то мешает.
– А если это как-то связано, и началось не сейчас, и не в XII веке, а еще раньше в Кучкове, до того, как оно стало Москвой?
– Ну да, и святой Грааль по-русски…
– Зря иронизируете, друзья мои, – археолог Николай Бугров положил в папку листы с распечаткой текста, который они только что читали, и задумчиво посмотрел на Жана, историка из Франции и филолога Глеба, своих друзей еще со студенческих лет, – во всем этом что-то есть. Кстати, и рукопись таинственно исчезла. А Глеб не успел её всю отсканировать.
Они сидели на высоком крыльце сельской школы, находившейся в деревянном здании бывшей усадьбы XIX века. Сейчас, летом, здесь хранили найденную археологами керамику.
Жан пожал плечами. То, что произошло сегодня ему не очень нравилось.
– Кстати, о том, что я успел отсканировать часть рукописи, я не сказал во вчерашнем разговоре Петру, секретарю нашего спонсора.
– Что ещё за разговор?
– Немного странный. О кладе, после убийства Андрея Боголюбского, будто бы спрятанном где-то здесь Кучковичами, о других тайнах XII века – Граале, граде Китеже, точнее городках, которых, по его мнению, было три… Да мало ли о чем. Мне кажется, что кроме нас лучше пока о том, что мы только что прочитали, никому не говорить. Кстати, я согласен с вашей датировкой этого текста началом ХХ века. Неизвестный автор скорее всего погиб во время Гражданской войны. Может быть он был краеведом, собирал здесь предания, легенды, старинные книги.
– Только зачем ее украли?
– В общем, ребята, у нас проблемы. Давайте-ка лучше подумаем о них завтра, на свежую голову.
Утром Жан вышел на балкон на втором этаже школы. Когда месяц назад его друг археолог позвонил из Москвы и рассказал о краеведе из маленького городка Градонеж, нашедшем в архиве местного музея необычную рукопись исторического романа о ХII веке, и о бизнесмене, предложившем финансировать раскопки там же, Жан сразу решил ехать. Всё складывалось удачно до вчерашнего дня. Он посмотрел вдаль.
Дом стоял на высоком холме. Внизу блестела речка, а справа дальнее озеро. В этом простом пейзаже была странная притягательность. Он смотрел на эти холмы вдоль реки, поросшие такой нежной зеленой травой, которая бывает весной только здесь, в этой стране и думал. Наверное те, кто живут тут с детства, как-то по- особому это ощущают. Нет здесь таких ярких цветов, как на юге, но может быть есть другое. Когда Жан только приехал и впервые вот так же вышел на балкон, то почувствовал, что если не хочет, чтобы это чудное место стало ему потом постоянно сниться, он должен остаться здесь подольше и погрузиться в это дурманящее наваждение запахов трав. . Потом Глеб начал собирать фольклор, и тихая красота этого места стала обрастать легендами, преданиями. Некоторые из них странным образом были похожи на рассказы, которые Жан слышал в детстве от своей бабушки, эмигрантки из России. Да, он не ошибся, приехав сюда. Становилось все интереснее .
