При откровенном упоминании частей тела лорд Човорт ахнул, в то время как лорд Уэстклиф вдруг проявил живейший интерес к ближайшему кусту роз.
Рот у лорда Сент-Винсента дернулся в усмешке.
– Мне импонирует ваша искренность, – помолчав, сказал он. Потом бросил ледяной взгляд на хозяина дома. – Тем не менее в свете героической настойчивости лорда Човорта добиться справедливости у меня нет другого выхода, кроме как обсудить ситуацию с вашей семьей.
– Когда? – с тревогой спросила Пандора.
– Прямо сейчас. – Лорд Сент-Винсент сделал шаг вперед, сокращая дистанцию между ними. – Идите вместе с Човортом, передайте леди, которая сопровождает вас, что я немедленно отправляюсь в Рейвенел-хаус. И, ради бога, постарайтесь, чтобы вас никто не увидел. Мне совсем не хочется, чтобы кому-нибудь взбрело в голову, будто я мог дурно обойтись с юной леди. – После паузы он тихо добавил: – Вам нужно вернуть серьгу Долли. Попросите любого лакея передать ей пропажу.
Пандора допустила ошибку, когда подняла на него глаза. Ни одна женщина не устояла бы при виде этого лица. До настоящего времени все молодые люди из привилегированного мирка, с которыми она знакомилась во время сезона, казалось, стремились к одному определенному идеалу: к холодной аристократической самоуверенности, но ни один из них даже близко не стоял рядом с этим ослепительным, словно греческий бог, мужчиной, которого, вне всякого сомнения, баловали и обожали всю жизнь.
– Я не могу выйти за вас, – в оцепенении повторила Пандора. – Я потеряю все.
Отвернувшись, она оперлась на предложенную Човортом руку и направилась вместе с ним к дому. Двое других мужчин остались позади, чтобы поговорить наедине.
Човорт удовлетворенно посмеивался на ходу:
– Это же надо! Интересно посмотреть на реакцию леди Бервик, когда я сообщу ей новость.
– Она меня убьет, – выдавила Пандора, чуть не плача от отчаяния и жалости к себе.
– За что? – удивился старик.
– За то, что я оказалась скомпрометированной.
Човорт загоготал:
– Милая девочка, буду очень удивлен, если она не спляшет джигу. Я только что устроил свадьбу года!
Выругавшись, Габриель засунул сжатые кулаки в карманы.
– Мне жаль, – искренне сказал Уэстклиф. – Если бы это был не Човорт…
– Я понимаю.
Габриель ходил взад-вперед перед беседкой, как тигр в клетке. Он не мог в это поверить. После всех хитроумных брачных ловушек, которых ему удавалось избежать, его все-таки застукали. И не с какой-нибудь искушенной соблазнительницей и не с признанной в обществе красоткой. Поражение ему нанесла эксцентричная девица, на которую никто даже внимания не обращает. К несчастью, Пандора была дочерью графа, и это означает, что, даже будь у нее справка о сумасшествии – что, конечно, из области фантастики, – ее честь должна быть спасена.
Главное впечатление, которое она оставила о себе, – постоянно выплескивавшаяся нервная энергия, будто она ожидала взмаха флага на старте. Казалось, даже в мельчайшем ее движении был заложен взрывной потенциал. Это полностью разрушало внутреннее спокойствие. В то же время он поймал себя на мысли, что ему хочется овладеть этим брызжущим огнем и направить его в нужное русло, пока девица не ослабеет и не раскинется под ним в изнеможении.
Уложить ее в постель не составит большого труда, а вот все остальное, связанное с ней, может стать проблемой.
Хмурый и встревоженный, Габриель прислонился к колонне, поддерживавшей беседку.
