Зато спал Севка с сыном Жоркиным, в зале, вместе на одном диване. Лешка был младше его на пару лет, но чувствовал себя главным. Потому как Севка пришлый и чужой в этом доме. За него особо никто не заступался. Вот Лешка нос и задирал. Все время Севку подначивал да поддразнивал. Севка молчал, терпел. Несмотря, на свой юный возраст, он прекрасно понимал, что это – его новая семья, что маме, наверное, так будет лучше. Однажды, перед сном, лежа на одном диване, Лешка так обнаглел, что Севка не выдержал, молча развернулся, и врезал ему кулаком в глаз. У Лешки сразу синяк. Что тут началось!!! Скандал был грандиозный! Какой-то «приживала» бьет ни в чем не повинного мальчика. На все вопросы, почему да за что, Севка не отвечал. Просто слушал молча все нотации и угрозы. А что ему было делать? Но, зато, Лешка его больше не поддразнивал. По крайней мере, на близком расстоянии.
Алька тоже была не из молчаливых невесток. Как и с первой свекровью, со второй повторялось то же самое. Алька также обещала сжечь дом, если что. Так же устраивала показательные выступления во дворе со скандалами, криками, слезами, угрозами на радость соседей. Так как потом еще несколько дней было на квартале о чем поговорить. Так прожили пару лет, и когда отношения со свекровью Алька разрушила до основания, всем большим семейством переехали в Алькину каморку. Лешка там пожил недолго, и все-таки вернулся к своей бабке Параше. Места Севке опять не было в доме, но благо, что двор общий. И один из соседей, бывший близкий друг Альки, уехал жить в Москву, а свою комнату сдал молодому и шумному семейству. Через год, сосед приехал в отпуск, и что-то не сговорились по поводу жилья. И тогда….Алька сняла комнату у Севкиного отца, у Витальки. Потому как после развода с Алькой, раз продать «с начинкой» дом не получилось, оставил Альке одну маленькую комнатку без окон, а две закрыл на ключ, вход разделил. Теперь у Севки была целая комната, за которую Алька платила его отцу деньги. Вход был отдельный, с улицы, и поэтому много не набегаешься туда-сюда. Правда, была проблемка в той комнате. Там стена дала трещину и медленно отходила. Севка каждый день смотрел на нее, и думал, скоро ли он увидит небо в щелочку? Не скоро, но все-таки, такой момент наступил, когда можно было лежа на раскладушке, сквозь трещину в стене, увидеть звездную даль. А на небо он смотреть любил.
…В дверь позвонили. Поля вскочила и побежала открывать. Перед ней стоял Севка. В руках у него был букет огромных белых хризантем. Поля была потрясена. Она сама себе не верила, ей казалось, что это сон. «Вот мама удивится, когда приедет», – подумала Поля. «Скорей бы уже приехала, мне ей столько надо рассказать…». Быстро поставила цветы в вазу, обулась и выскочила в подъезд, услышав папино: «Поля, в десять чтоб дома!».
– Хоррошооо!!!
Поля в сотый раз прокручивала в голове сегодняшний вечер… Вечер седьмого октября… Вечер первого в жизни свидания. Ощущения странные. И приятные, и необычные, и немного удивительные. Даже чуточку ей было страшно. До конца поверить не могла, что это происходит в ее жизни. И смешанное чувство разочарования и радости одновременно, потому что никакого признания в любви не было. Да и как ему быть, если с ними гуляло третье лицо. Радеева с удовольствием разбавила их компанию. Поля ее позвала специально, потому что так и не придумала, что ответить Севке, если вдруг и вправду задумает признаваться в любви. Весь вечер Радеева наблюдала с прищуром то за Севкой, то за Полей. А Поля уже и пожалела, что позвала с собой первую врушку и сплетницу.
