- Я настаиваю, - послышался голос камердинера. – Она мне сразу не понравилась.
- К тому же она далеко не самая красивая, – согласился принц. – Ее можно назвать красавицей с натяжкой!
У меня даже во рту пересохло от волнения. Кажется, что ползу к двери со скоростью парализованной улитки. Я не оборачивалась, делая вид, что уже ухожу!
- В этом я с вами абсолютно согласен! – послышался голос камердинера.
Девушка рядом со мной с прической, как у болонки королевы, тоже прислушивалась. Все девушки навострили уши, очень торопясь покинуть зал.
- Ваше высочество, я предлагаю вам выйти, чтобы все обсудить. Так или иначе решение за вами, - предложил камердинер.
Мы вышли в коридор, а я чувствовала, как задыхается сердце в тугом корсете. Кое-как я дошла до комнаты и нащупала ручку именной двери.
- Дорогой мой цветок прерий! Вот скажи мне, как мужчина, - вздохнула я, глядя на кактус. Кактус молчал.
Я подошла поближе и присела. Сейчас мне нужно объективное мужское мнение! Очень нужно!
- Ась-ась? – спросил кактус сонным голосом. – Ты еще здесь? Странно, я был уверен, что тебя уже вышвырнули с отбора!
- Пока нет, - мрачно ответила я, присаживаясь на кровать и скидывая туфли. – Вот скажи мне, как мужчина, но только честно!
- Как мужчина и честно? Ты считаешь меня самоубийцей?- заметил кактус. – Мужчины в отношениях бывают двух видов. Лживые и мертвые.
- Давай серьезно! – бросила я, нервно теребя подол платья.
- Хорошо. Сейчас колючки растопырю, чтобы самому себе казаться серьезней! Одну минуту! Вот! – усмехнулся кактус. – Итак, о чем бы ты хотела со мной поговорить? Если ты про пестики и тычинки, то тычинка – это мальчик. Легко запомнить! От слова «тыкать». Если ты про проникновенные взгляды, то учти, от них бывают дети!
- От проникновенных взглядов не бывает детей! – ответила я, понимая, что мне больше не с кем поговорить. А он болтает всякую чепуху!
- Это смотря как смотреть на девушку, - многообещающе усмехнулся кактус. Я шумно вздохнула, перебирая складки платья, пытаясь спрятать неловкость от интонаций и его голоса. Тут любая бы почувствовала себя крайне неловко, слыша это томное придыхание.
Мне просто хотелось скоротать время ожидания приговора. А оно, как назло, тянулось медленно, словно жвачка, прилипшая к подошве.
- От любой! Народная медицина! – заметил кактус, пока я тревожно смотрела на часы. – Села на меня и все прошло! Точнее все равно болит, но уже в другом месте!
- Скажи мне, меня можно назвать «красавицей с натяжкой»? – спросила я, стараясь не подавать виду, что нервничаю.
- Милашка, если мужик собрался натягивать и не предлагает тебе надеть мешок на голову, то ты красавица, - заметил пошлый кактус. – Так что с натяжкой все красавицы.
- Тьфу ты! Давай без вот этих вот! – выдохнула я, бросая гневный взгляд на кактус. – А еще … принц сказал, что есть вещи, которые ниже королевского достоинства! Это слишком плохо?
- Низость поступка зависит напрямую от длины королевского достоинства, - послышался голос кактуса. – Что чем ниже болтается достоинство, тем более низкие поступки можно совершать. А вот для обладателей коротеньких достоинств, все поступки автоматически считаются низкими.
- Мне что? Прямо сейчас идти и проверять с линейкой содержимое королевских штанов? – отозвалась я, ложась на кровать и рукой ища подушку.
- Милашка, ну ты чего? – послышался голос кактуса. – Тебя что? Принц обидел? Давай, если он тебя обидел, мы пошьем ему трусы из ежика иголками внутрь! Делов то!
