Читать онлайн Евгений Беллард - Сверхновая угроза: Звездолёт последней надежды

Артур Никитин

Горизонт зловеще вспучивался оранжево-чёрными клубами дыма. Ещё пару минут полёта на предельной скорости, и вот уже беспощадный свет прожекторов выхватил упавшие фермы, разбросанные останки ракет, беспомощно и горько зияющие провалы в крышах ангаров. На фоне светлеющего предрассветного неба тянулись багровые языки пламени, словно там бушевал огромный дракон. Вокруг скопились пожарные флаеры, медпомощь. Я вылез из кабины и тут же в горле запершило, в нос шибанул резкий запах керосина и гари. И я зашёлся в кашле, обжигающим лёгкие.

Огонь, обильно залитый пеной с пожарных флаеров, уже утихал, пылающая алая стена опала, сменилась на траурную седую дымку, словно от погребального костра. Я прошёл на территорию космодрома, где уже вовсю хозяйничали смахивающие на серых медуз беспилотники. Зависнув над обугленным бесформенным обломком, в котором уже невозможно было угадать часть ракеты, один из них выбросил гибкие щупальца, захватил кусок и втянул в себя.

Среди бродящих по развалинам людей выделялась массивная фигура Олега Громова, полковника и командира спецотряда пилотов. Успел, чертяка, раньше меня прилететь. Хотя от его базы, где он обучает пилотов, до космодрома почти восемь тысяч вёрст.

Увидев меня, подошёл вразвалочку, с ленивой грацией только что покинувшего свой прайд льва. Широкоскулое лицо с тёмным румянцем на щеках блестело от пота. В серо-голубых глазах поселилась печаль-тоска.

– Привет, Артур, – тяжело вздохнул, протянув перепачканную в саже руку.

– Что скажешь?

– Да всё к чертям собачьим разнесло! Три месяца работы! Твою ж мать… Убью мерзавцев! – мягкая картавость Олега теперь обратилась в рык разъярённого тигра.

– Горяч ты без меры, Олег Николаевич. Убивать-то кого собрался?

– Да неужели не ясно, Артур?! Говнюков из секты! Задушил бы их своими руками, – он нервно засучил рукава лётного комбинезона, обнажив мощные с выступающими жилами предплечья, какие бывают у моряков и лётчиков. И как-то сразу легко поверилось, что полковник сможет выполнить свою угрозу.

– А что, полиция уже это выяснила?

– И так всё ясно! – Громов с силой ударил кулаком по собственной ладони.

– Да, Артур Борисович, – к нам подошёл Тимофей Филин, начальник службы охраны. – Похоже на то. – Мы потеряли три готовых ракеты. Они стояли на старте. Фермы сильно повреждены. Вернее… Да… Серьёзно пострадал завод шлюзовых аппаратов … В общем…– Филин замялся.

– Но как вы это допустили? – я в безнадёжном отчаянии покачал головой, не в силах отвести взгляда от площадки перед космодромом, с которой одна за другой взлетали, смахивающие на больших чаек, флаеры скорой помощи. – Сколько людей… поги… пострадало?

– Ну, не знаю, товарищ Никитин… – Филин почесал в ухе, шумно втянул носом воздух, затем выдохнул. – Семь человек погибли. Много раненных. Точно не знаю.

– Не знаю, товарищ Никитин. Не знаю, товарищ Никитин… – издевательски передразнил его Громов. – Филин, это ваша гребанная проблема! – голос Олега заставил начальника службы безопасности вжать голову в плечи. – Не допускать на полигон этих уродов! Почему вы не проверили, кто работает? Почему?!

– Ладно, Олег, не злись, – я, как можно мягче похлопал багрового от злости пилота по плечу. – Это и моя вина. Торопились, набирали в последнее время черти кого. Вот и получилось. Слушай, а когда ты успел добраться сюда так быстро? Ты с Твери, с базы летел? – я решил перевести разговор на другую тему, снизить градус злости полковника.

– Да, – отрывисто бросил он. – Я могу на своём летуне добраться за полчаса из любого места. Хоть из Сан-Франциско, хоть из Австралии.

– Но я не думал, что ты всё-таки на своём космолете прилетишь. А если бы тебя сбили?

Олег проворчал что-то, явно нецензурное, себе под нос, покатал желваки под кожей.

– Мне выделили спецкоридор, – бросил он хмуро и быстро, словно боялся, что я развернусь и уйду, добавил: – У меня дело к тебя, Артур.

Мы отошли подальше от толпы журналистов, которые лезли за ограждение. Кто-то запустил беспилотник, но охрана тут же сбила его. Несчастный аппарат на миг застыл в воздухе и беспомощно рухнул вниз.

– Короче говоря. Мои орлы нашли «змеиное гнездо». Понимаешь, как это важно?

– Ты о чём?

– Не притворяйся, твою мать! Мы нашли место, где базируется лагерь секты «Очищающая сила Сверхновой»! Понятно? Там, где этот ублюдок Макбрайд промывает мозги своим фанатикам! Делает из них убийц!

– И что, Олег? У нас нет никаких доказательств. Никаких!

– Да, ё-мое, Артур! Не будь ребёнком! Все прекрасно знают, кто виноват в диверсиях и здесь, и в лабораториях. Свяжись с Моргуновым, пусть он даст добро на зачистку! Мои орлы горят желанием разнести эту халабуду в хлам.

– Обратись к своему командованию, зачем тебе Моргунов?

Громов покачал головой, на лице появилось брезгливое выражение.

– Слушай, я присоединился к тебе, потому что хотел быть подальше от этих гребанных макак. Чтобы не лизать их вонючие задницы. Поговори с Моргуновым. Он даст добро… И мы как жахнем! По этим ублюдкам!

– Жахнем. Жахнем. Моргунов ничего сам не решает. Решает Совет Десяти.

– Угу. Только мне мозги-то не пудри. Моргунов там главный. Он главный везде. Он весь мир себе захапал.

– Олег, послушай. Эта акция не законна. Она ничего не решит. Ты уничтожишь их в одном месте, они найдут другое. Только вызовем протест среди населения…

– Гуманист хренов, – пробурчал Олег, на лице возникло задумчивое, даже печальное выражение. –  Не понимаю тебя. Эти подонки убили твою жену, тебя искалечили. Ты их жалеешь и мучаешься – а как о нас подумают? Да плевать как!  Нельзя остаться чистенькими, когда тебя суют в такое дерьмо. Симметричный или не симметричный ответ должен быть. Показать эти мудакам, что мы чего-то стоим.

Я невольно вздрогнул. Олег разбередил рану, которая зажила, покрылась рубцами, перестала сводить с ума безысходностью. Мы летели вместе с моей женой, когда взорвалась бомба. Олег умудрился посадить объятый пламенем самолёт, который едва слушался рулей высоты, с отказавшим двигателем на аллею. Пропахав глубокую борозду, он повалил пышно цветущие тополя, разметал чугунные скамейки, вывернул из земли каменный фонтанчик. Рядом в домах повылетали стекла, но никто из жителей не погиб. Я не мог об этом знать, поскольку пребывал в отключке. Потом уже посмотрел видеоматериалы с места так называемой посадки. Прочёл отчёт о катастрофе. Олег – молодец. Мастерства пилота у него не отнять.

Со сломанными рёбрами (сильно ударился о штурвал во время взрыва) Олег сумел вытащить из охваченного огнём салона меня и Катю. Но моя жена погибла, как только рядом сработало взрывное устройство. Так было написано в отчёте. Хотя я не поверил. И не верю до сих пор. Наверняка, медики решили спасти меня в первую очередь, а о моей Катюше просто забыли.

Когда полиция стала расследовать взрыв на борту самолёта, нашла множество обрывков брошюр секты «Очищающий свет Сверхновой», а по счастливому стечению обстоятельств, видеокамера засекла человека, техника, который подсунул в самолёт неприметный саквояж с бомбой. Когда детективы схватили террориста, он тут же признался, что выполнял указание самого Гордона Макбрайда. Лидера секты арестовали, но тот на удивление легко отмёл всё обвинения от себя, и от секты. Доказал, что техник никогда не был членом организации. И смерть Кати осталась неотомщённой.

– Хорошо, Олег, я поговорю с Моргуновым.

– Отлично.

Артур Никитин

Солнечные лучи, пробиваясь сквозь высокие, от пола до потолка, окна, чертили золотистые многоугольники на полу – имитацию наборного паркета, а едва заметный запах леса, свежей листвы создавал иллюзию, что аромат издаёт именно нагретое дерево. Кабинет свой я любил, обставил по своему вкусу. Низкий диван, пара каплеобразных кресел из особого наноматериала, который помнил каждый изгиб тела, поэтому лежать, сидеть на них было невероятно удобно, словно находишься в невесомости. Цвет менялся под настроение. Сейчас – светло-голубая гамма, чтобы успокоить нервы. Хотя больше всего я любил оранжевый цвет. Цвет солнца.

На стеклянной столешнице низкого столика остывала пятая чашка крепкого кофе, источая резкий аромат. Бутерброды аккуратной стопкой лежали на белой фарфоровой тарелке. Нетронутые. Кусок в горло не лез.

– Смотри, Артур, вот это съёмка, которую сделал наш спецагент. Он проник в лагерь и смог заснять.

– Это война! – внезапно обрушился объёмный резкий звук. – Это война! Очищающий свет! Очищающий свет! – скандировала толпа. – Сверхновая несёт свет очищение! Очищение! Очиститесь, братья и сестры! Очиститесь! Спаситесь от греха!

Багровые от напряжения лица – детей, взрослых, женщин, мужчин, чёрные провалы разверстых ртов. Из которых вырывались проклятья и призывы убить всех, кто стоит на пути очистительного света. И всем надо принять его, спастись. Белые, синие, красные рубашки мужчин, платья в цветочек и горошек на женщинах.

Я подошёл ближе. Толпа словно расступилась, обволокла меня со всех сторон. Этих людей Громов готов был задушить своими руками. Я всматривался в лица, пытаясь понять, что движет ими, зачем они так кричат. И каждый звук вонзался в голову, словно раскалённый металлический штырь.

Этот человек возвышался, как валун посреди бурлящего, горного потока. Неприметный, небольшого роста, плотный, с округлыми плечами, немного сутулый, аккуратная стрижка тёмных с проседью волос. За толстыми линзами очков в чёрной анахроничной оправе – маленькие глаза неуловимого цвета. Полные губы растянула едва заметная, но совсем не злобная, улыбка. Он молчал, не двигался, лишь наблюдал. Но интуитивно каждый понимал – вот он, дирижёр, лидер. Тот, ради кого эти люди пойдут даже на казнь.

Гордон Макбрайд, лидер секты «Очищающая сила сверхновой», которая подозревалась в диверсиях на космодроме, в лабораториях. Но доказать это полиция не могла. Почему-то не могла. Полицейским не удалось схватить живым ни одного террориста – все они погибали, уничтожая себя, дело моих трудов и команды.

Я пытался вызвать у себя отвращение, ненависть к этому человеку, но не мог. И это злило и выводило из себя ещё сильнее, чем беспомощность и бессилие перед врагом.

– Ну что, тебе всё ещё не ясно? – Громов напирал на меня.

– Ясно, сейчас обращусь к Моргунову, – сказал я.

Ждать нам пришлось долго. Но вот экран перечеркнула красная надпись – важное сообщение. Голограмма реалистично, даже слишком, отобразила широкое кожаное кресло с изящными загнутыми как лапы льва подлокотниками. И сильно немолодого мужчину, чей возраст увеличивал старомодный костюм-тройка. На первый взгляд из-за слишком крупного носа, нависавшего над роскошными усами, он производил комичное впечатление. Но стоило взглянуть ему в глаза, глубоко утопленные под косматыми бровями, становилось не по себе.

– Что у вас там произошло, Артур? – прогудел мужчина хрипловатым баритоном с едва заметным южным акцентом.

– Мы потеряли две ракеты, Модест, у другой повреждён двигатель. Разрушен цех завода шлюзовых аппаратов. Я пришлю отчёт.

Моргунов помолчал, потеребил изящного плетения цепочку, свисавшую из жилетного кармана. Покачался в кресле, подставив руку под тяжёлый, выпирающий вперёд, подбородок, изрёк:

– Насколько мы отстаём от графика?

– На два-три месяца.