– Круто, как в кино! – изрек Макс, едва поспевая по темному коридору за Германом, – И что произошло?
Герман строго взглянул на него, и Макс прикусил язык.
– Произошло то, чего и следовало ожидать. Новые люди – новые риски. На нашем корабле сформировалось два лагеря: одни утверждали, что необходимо помочь гибнущим колонистам, а вторые – боялись.
– Боялись? Но чего бояться?
Герман умолк, проскальзывая в очередную дверь, подождал, пока Макс его нагонит, и продолжил:
– Космос на каждого действует по-своему. Некоторые привыкают к изоляции и одиночеству, а на некоторых… А на психику некоторых он действует совсем иначе. Они становятся непредсказуемыми и агрессивными. Кто-то говорит, что во всем виновато современное техническое оснащение, которое поражает людей на подсознательном уровне и космическая радиация, другие видят в этом религиозный аспект, третьи полагают, что вина лежит на монотонности, рутине и замкнутом пространстве, а кто-то утверждает, что агрессия, злоба и жестокость – это реакция на стресс. Дескать, здесь, вдали от Земли, и от ее законов, каждый человек лишается налета цивилизации, и превращается в того, кто он есть на самом деле. Ему становится плевать на мораль, на нравы и устои. Люди… меняются. Искажаются. Мы называем таких людей ренегатами. Наверняка ты слышал это слово.
– Кажется, слышал. Ренегат…
– Ренегат – лицо, перешедшее из одного вероисповедания, в другое; в переносном смысле – человек, изменивший своим убеждениям и перешедший в лагерь противников, отступник, изменник.
– А где тут логика?
– Ренегаты изменяют своим начальным убеждениям, Макс. Они больны. Их болезнь сидит глубоко в голове, и она неизлечима.
– То есть космос сводит людей с ума?
– Можно и так выразиться, если говорить проще, – кивнул головой Герман, но было видно, что думает он совсем иначе, – До нас доходили такие слухи, пока была связь с другими кораблями. И эти слухи… не слишком обнадеживающие. Колонисты крушили аппаратуру, разрушали станции, набрасывались друг на друга. А, самое страшное, они хотели выйти наружу. В открытый космос.
– Но ведь снаружи ничего нет. Там пусто…
– Именно. Настоящее безумие. Поэтому, многие из нас не хотели рисковать. Кто знает, кем окажутся наши незваные гости? Что случилось на втором «Легате?» Катастрофа, или диверсия? Итак, корабль попросил помощи, и как бы долго не спорили оба лагеря на нашем «Легате», было решено принять эвакуационный модуль. Мы ответили, попробовали состыковаться. Из их команды спаслись только девять человек. Четверо умерли у нас в медицинском отсеке, остальные… Остальных удалось вытащить буквально с того света. К сожалению, мы не знали, какую ошибку совершаем. А когда поняли, чем это грозит, было уже поздно.
Макс задумчиво почесал затылок.
– Выходит, что спасать людей – это ошибка?
– Ошибка, если это спасение ведет к еще большим жертвам, – жестко отрезал Герман, – Выжившие утверждали, что корабль просто вышел из строя. Что сбились настройки программ и компьютер перехватил управление. Сбой системы – «Легатов» было необходимо построить в кратчайшие сроки, вот инженеры и поторопились. Что произошло дальше на самом деле, известно только Капитану. Конечно, ходят слухи, но…
– Но?
– Через три недели произошел взрыв на медицинской палубе корабля. Какая-то невероятная сила, вроде взрывной волны, захлестнула лаборатории и научные отсеки один за другим.
