– Ясное дело, черт побери.
Целое мгновение патрульные хмурились, не двигаясь с места. Они не привыкли выслушивать приказы от гражданских. Паук нажал на рычажок сбоку оружия, и оно взвизгнуло, включаясь. Двое, стоявшие позади, дрогнули. Визг стал оглушительным, и тогда у главаря не выдержали нервы. Бежать бросились все разом, столкнулись в узком проеме, громыхнув броней, уже не думая про добычу.
Женщина, с холодной улыбкой удовлетворения, проводила их взглядом.
Скорчившийся рядом Мишель встряхнул меня за плечо. Оба мы были в пыли и известке.
– Ох, Корделия, слава богу. Я уж думал… думал… – Растеряв слова, он переминался с ноги на ногу.
Я закашлялась. Чувствовала себя иссякшей досуха.
– Что это было?
– Это тебя надо спросить! – воскликнул брат.
Мы стояли в том же шестиугольном колодце посреди трущоб.
– Ты сама скажи, Корделия! Отчего так тряхнуло? Что случилось?
Я тронула лоб ладонью – мокрый. Дыхание застывало в ночном воздухе, внутри у меня было пусто и знобко. Здание над нами раскололось до самой крыши. Из лопнувших труб, шипя, вырывались клубы пара. Из сорванных кранов брызгала холодная вода, дождем стучала по обломкам.
– Не знаю.
У меня осталось странное впечатление, смутные обрывки боли и гнева, но при попытке их собрать все рассыпалось. Болела голова.
– Я ничего не поняла.
– Просто… – Мишель замолчал, распахнув глаза. – Корделия, твои руки!..
Я опустила взгляд: кончики пальцев мягко светились, как последние угольки костра, и кости тлели под кожей. Рассмотрев перевернутые ладони, я нахмурилась.
На дальней стороне разрушенной Норы взвыла полицейская сирена. Перепуганные патрульные вызвали подкрепление. Я сжала руки в кулаки, спрятала их в карманы и сверкнула глазами на разинувшего рот Мишеля. Не успела посоветовать ему закрыть рот, потому что Ломакс наклонилась и потянула меня за плечо.
– Идем, нам пора.
Она поддержала меня, и мы поспешно зашагали прочь: Мишель за мной, а голенастый парень по прозвищу Паук последним. Руки у меня еще дрожали, я спотыкалась о собственные ноги и все оглядывалась через плечо.
– Там что-то взорвалось?
Ломакс, не задерживая шага, подтолкнула меня вперед.
– Откуда мне знать! Вроде похоже на землетрясение. Но мое дело – доставить тебя в порт. Там можно будет поговорить.
– В порт?
Мы вышли на улицу. Здесь сирены слышались громче.
– Сюда. – Женщина провела меня вдоль стены к доставочному фургону, припаркованному у тротуара. – Залезай.
– Куда мы едем? – вырвалась я от нее.
– В безопасное место. Ну, прошу, забирайтесь оба.
Она открыла боковую пассажирскую дверцу и подтолкнула меня в кабину. Мишель с Пауком устроились сзади.
– Голову держи пониже, – предупредила Ломакс. – Как бы нам не встретиться с патрулем.
Она отвезла нас в космопорт и вывела машину на посадочную площадку.
– Ого! – Мишель просунул лицо между спинками сидений. – Знакомый корабль. Мы видели, как он садился.
Я посмотрела, куда он указывал. Корабль стоял на бетоне в полусотне метров справа, и я тоже узнала желтые и черные полосы на корме.
Ломакс тронула колонку управления, остановила машину в тени развернутых крыльев.
– Добро пожаловать на «Тетю Жиголо», – объявила она и, заглушив мотор, вылезла, обошла фургон со стороны радиатора, распахнула мою дверь. – Выходи, скоро стартовать.
Она помогла мне спуститься, и я застыла, щурясь в резком свете дуговых фонарей. Впервые видела такой большой корабль близко и обомлела от его величины. Я думала, он окажется примерно с пассажирский челнок, доставивший когда-то нас с Мишелем на Вторую городскую, но эта зверюга была в добрых четыре раза выше и длиннее маленьких межтарелочных прыгунов. Лежащий на брюхе корабль походил на опрокинутую на бок высотку. Корпус, не считая полос, был фабричного серого цвета. Нос сходился в тупое рыло, на котором вывели название. На двигателях и у шлюзов красовались предупреждающие знаки. Стручки датчиков торчали, как проросшие не на месте усики.
