Читать онлайн Лёка Лактысева - Свет твоих глаз

1. 1. Эдуард. Путаница

Когда женщина опаздывает на свидание – это простительно. Я прекрасно понимаю, что девушкам, в отличие от нас, мужчин, приходится тратить много времени на то, чтобы сделать прическу, макияж. А еще у женщин есть какое-то необъяснимое, но широко распространенное убеждение, что женщина просто обязана опаздывать на свидание, вынуждать мужчину ждать и ни в коем случае не приходить первой. Этакая маленькая слабость. Женское кокетство. Поэтому опоздание на пятнадцать минут за опоздание я никогда не считал, если мне предстояла романтическая встреча. 

Но в случае, когда женщина идет устраиваться на работу, все эти задержки не уместны. Жаль, что далеко не все девушки это понимают. И я уже второй раз за два дня в этом убедился. Претендентка на должность домработницы, которую я ждал вчера, не просто опоздала. Она вообще не появилась, и даже не сочла нужным позвонить и извиниться. Моя сегодняшняя посетительница тоже запаздывала уже на полчаса. 

Злиться и негодовать на непунктуальность девицы я не считал нужным. Сидел в домашнем рабочем кабинете за ноутбуком, рассматривал картинки, которые прислал дизайнер. Мой завод готовил к выпуску новую коллекцию настенной плитки. Три варианта, объединенных общей концепцией. Варианты немного отличались друг от друга цветовым решением. 

Детально рассмотрев все изображения, я откинулся на спинку кресла, закрыл усталые глаза. Заметив, что я пошевелился, Найджел, лабрадорский ретривер, отдыхавший у порога, тут же вскочил с коврика, подошел, пристроил мне на колени тяжелую голову, вздохнул протяжно: погладь меня, хозяин! А лучше пошли погуляем!

Пожалуй, я бы даже вышел на свежий воздух, но в душе все еще теплилась надежда, что хотя бы одна из двух женщин, которых я надеялся впустить в свою квартиру и в свою жизнь, сегодня придет. Пусть даже позже назначенного. 

Пока размышлял, ждать или не ждать, и что делать, если вторая посетительница так и не явится, раздалась трель домофона. 

Я взвился с кресла, как черт из табакерки. Торопливо зашагал к двери. Найджел потрусил следом, недовольно ворча на ходу: ты что, хозяин? Какая муха тебя укусила?

– Найджел, фу! Тихо! – шикнул я на парня. 

Не хватало еще, чтобы он испугал долгожданную визитершу. 

Вот, кстати, упущение: забыл сказать маме, которая взяла на себя заботы по подбору моего домашнего персонала, что нужно обязательно выяснять у претенденток, как они относятся к собакам. Если, не приведи Боже, мне однажды придется выбирать между Найджелом и женщиной – мой выбор будет однозначным: женщине придется уйти.

Я нажал на кнопку домофона. Сказал в динамик «открыто» и трижды повернул ручку, отпирая замок. Девушка поднялась на пятый этаж быстро. Даже металлическая дверь с уплотнителями не помешала мне расслышать стук ее каблучков по ступеням лестницы.  

Лифта в доме не было, и я был этому даже рад. Меньше лишних шумов вокруг. Слух чем дальше, тем больше становился для меня главным источником информации об окружающем мире. Я знал, что однажды только он и останется. Нет, вру. Будут еще запахи, тактильные ощущения. Но они сообщают нам о мире намного меньше, чем глаза и уши. Я это уже проверил, и теперь знал точно. 

Поскольку входную дверь я оставил приоткрытой, посетительница звонить не стала. Вошла. Замерла на пороге, будто решая: остаться или сбежать, пока не поздно?

Интересно: что ее так напугало – моя черная трехдневная щетина, татуировка на все правое плечо или темные очки, которые в солнечные дни я носил даже в квартире?

– Здравствуйте. Я опоздала, простите, – произнесла девушка приятным мелодичным голосом. 

Я поневоле смягчился. Во-первых, было приятно, что первым делом она признала свою вину и попросила прощения. Во-вторых, мне понравился ее бархатный альт и ненавязчивый запах легкой туалетной воды, который коснулся моего носа вместе со сквозняком, устремившимся от все еще распахнутой двери к открытому окну.

– Да, опоздали. Спрашивать, почему – не буду. Но очень надеюсь, что больше подобное не повторится, – я подпустил в голос металлических ноток. 

– Не повторится! – заверила девушка. – А где Виктория? Вроде бы я с ней общалась по телефону...

– Виктория – моя мама. Искала вас, скажем так, по моему поручению. Может, все же пройдете? 

– Да, конечно. – Девушка закрыла дверь и двинулась ко мне.

Я дождался ее, подхватил под локоть, чтобы отвести в свой кабинет.

– Собак не боитесь?

– Нет. А кто у вас?

– Найджел! – окликнул я. 

Пес выглянул из-за угла, вопросительно гавкнул в ответ. 

– Ой! Лабрадор! – восхитилась посетительница, и завоевала себе еще пару очков в моем личном рейтинге. – Его можно погладить? Он не разозлится?

– Можно. Он будет рад. Найджел, гости! Встречай!

Я отпустил локоть девушки, позволил ей и Найджелу встретиться самостоятельно, а сам стоял и наблюдал за их знакомством. 

Девушка сделала пару шагов навстречу псу, немного замедлилась, когда тот, неловко подкидывая зад, бросился ей навстречу. Наклонилась, протянула ему открытую ладонь. Найджел тут же ткнулся в нее носом.

– Привет, красавчик! – второй рукой девушка аккуратно почесала лабрадора между ушами. – Какой ты славный!

Найджел открыл пасть, плюхнулся на хвост, вывалил розовый язык: заулыбался. Гостья ему понравилась. Я мысленно добавил к ее рейтингу еще пару баллов. 

– Кстати, а что у него с лапкой? – продолжая ласкать пса, поинтересовалась девчонка. 

Наблюдательная! И вопрос, по идее, бестактным не назовешь. Вполне объяснимое любопытство – без брезгливости, без осуждения.

– Не выросла. Он родился таким, – я постарался говорить как можно более ровно. 

Нельзя показывать, что тема врожденных болезней имеет для меня особое значение. Суррогатной матери, которая будет носить моего ребенка, знать о моих проблемах совсем не обязательно! Впрочем, скорее всего, она все равно узнает, но пусть это произойдет потом, как можно позже. 

– Не самая страшная потеря, правда, Найджел? – девушка присела возле пса на корточки, обхватила его за шею, зарылась пальцами в гладкую палевую шерсть. 

– Думаю, Найджел бы с вами согласился. Однако, вы ведь ко мне пришли, а не к нему, – напомнил я посетительнице о цели ее визита. 

– Да, простите. – Она тут же выпрямилась, обернулась ко мне. 

Мы оказались лицом к лицу, и я смог, наконец, ее разглядеть.  

2. 2. Эдуард. Должница поневоле

Девушка оказалась темной шатенкой с голубыми глазами. Завораживающее сочетание! Правильные черты, нежный овал лица, чуть заостренный подбородок – и по-детски открытый доверчивый взгляд. То ли из-за этого взгляда, то ли из-за свежести, исходившей от всего ее образа, она показалась мне совсем юной. Года двадцать два, не больше. А ведь мы с Викторией договаривались, что на роль суррогатной матери будем искать претендентку старше двадцати пяти!

– Кстати, забыл представиться. Эдуард Евдокимович, – я снова подцепил девушку за локоть и повлек через гостиную к дверям кабинета.

Договор ждал там, составленный лучшими юристами края и ожидающий подписей обеих сторон.

– Вероника.

– Что? – кажется, я слишком увлекся своими мыслями и прослушал слова посетительницы.

– Меня зовут Вероника. Можно просто Ника.

– Да. Теперь услышал. А сколько вам лет, Ника? – показаться бестактным я не боялся. Сейчас я – заказчик, клиент, а не кавалер на свидании.

– Двадцать восемь. – Нику мой вопрос не смутил и не возмутил, и ответила она на него без колебаний и ненужного кокетства. 

Неужели в этот раз маме Вике удалось отыскать молодую женщину, чьи мозги оказались не отравлены дурацкими цитатами из соцсетей и не промыты самопровозглашенными гуру, открывающими в женщинах женственность, денежные потоки и прочие чакры?

– Вы выглядите значительно моложе. – И комплимент, и констатация факта, и еще одна проверка: как воспримет мои слова, как на них ответит? 

– Спасибо. Это от мамы. Хорошая наследственность. 

Твою мать! Я сжал женский локоть так, что Ника чуть не взвыла от боли и попыталась вывернуться. Отпустив ее руку, я втолкнул девчонку в свой кабинет, а сам вцепился в дверной косяк, переводя дыхание, словно после удара под дых. 

«Спокойно! Она ничего не знает! Она не может ничего знать!» – я повторял себе эти слова раз за разом, пока черный туман в голове не рассосался, не втянулся куда-то в дальние уголки извилин мозга. 

– Вам плохо? – гул в ушах стих, и я расслышал озабоченный голос гостьи. 

– Все нормально. Я справлюсь. Присядьте к столу. 

Сам я тоже добрался до стола и плюхнулся в широкое эргономичное компьютерное кресло. Схватил бутылку питьевой воды, которая всегда стояла рядом с рабочим местом, сделал прямо из горлышка несколько жадных глотков. В мозгах прояснилось окончательно. 

Я отставил бутылку в сторону. Глянул на Веронику. Она сидела напротив и молча наблюдала за мной. 

– Думаю, Ника, вы обсудили с Викторией основные моменты? Она должна была объяснить вам, чего я от вас жду. 

– Да, я все поняла. Не вижу ничего сложного… нормальная работа, ничуть не хуже других.

– Я рад, что вы так к этому относитесь. – Девчонка говорила настолько уверенно, что я немного удивился.

На душе стало муторно и неприятно. Все-таки суррогатное материнство – довольно сомнительная штука с точки зрения этики и морали. Но, когда не видишь другого выхода…

– Что ж, тогда вот договор, – я придвинул девушке заранее подготовленную папку. – Изучите, и, если все устраивает – подпишите. 

– Я так понимаю, там все стандартно?  – переспросила Вероника.

– Само собой.

На самом деле в стандартную заготовку мои юристы внесли несколько небольших изменений, призванных защитить как меня, заказчика, так и исполнителя. 

Вероника произнесла что-то среднее между «угу» и «гм», достала из папки пачку бумаг и принялась их пролистывать. Именно пролистывать – не читать. Я понял это по тому, как быстро переворачивались под ее пальчиками белые страницы. Зря она. Договора нужно читать внимательно. Тем более, что никто в шею не гонит. Хотя, что я знаю о девчонке? Может, она владеет техникой скорочтения?

Пока я забавлялся тем, что пытался угадать, какое у Ники образование и чем она зарабатывала на жизнь до того, как решила стать суррогатной матерью, сама девушка долистала договор до конца. Взяла ручку, которую я ей любезно придвинул, и оставила внизу последнего листа договора размашистую подпись. У моего отца, профессора, и то автограф смотрелся не так солидно.

– Готово, – сообщила, передавая мне оба экземпляра. 

– Хорошо. Сейчас тоже поставлю подписи. Можете пока изучить дополнительное соглашение. Думаю, нам придется обсудить изложенные там условия, чтобы прийти к консенсусу. 

– Еще и соглашение? – Ника растерялась. 

– Да. Оно в той же папке, в отдельном файле. 

Вероника полезла в папку. Я без спешки перелистал придвинутые мне стопки. Поставил первую подпись. Собрался ставить вторую, и тут моя посетительница резко отодвинулась от стола, отбросив от себя соглашение и глядя на него, как на отвратительную, покрытую струпьями и слизью жабу. Найджел, лежавший на пороге кабинета, вскочил, подбежал к ней, начал тыкаться в колени. 

– Что это? Что за бред?! – дрожащим шепотом произнесла девушка, отталкивая ладонью собачью голову. 

– Найджел, фу! Иди ко мне! – я отозвал пса и лишь потом заговорил с Никой. – Что вас так испугало? 

Задавая вопрос, я забылся и попытался взглянуть на Нику прямо, но, разумеется, ничего не увидел. Пришлось отвести взгляд в сторону, чтобы иметь возможность наблюдать за ней хотя бы боковым зрением. Со стороны это смотрелось так, будто я не желаю смотреть на собеседника и нарочно отвожу взгляд. Темные очки с зеркальными стеклами до какой-то степени спасали от этой неловкости.