Свет влюбленной звезды! - страница 5



– Как теперь мне доверять тебе? – спросил он, – Как быть уверенным, что такое больше не повторится?

– Прости меня, пожалуйста, – разрыдалась она, опустив глаза.

– К счастью, родители не читали письма, – сказал брат, крепко обнимая ее, – Как ты могла? Мы же тебя любим. Ты подумала, что с нами случится?

Роман гладил волосы сестры, что плакала, уткнувшись в его грудь, едва сдерживая чувства: все его усилия напрасны – он не в силах помочь ей пережить невзгоды.

– Надо успокоиться, – предупредил он, заметив приближающуюся к дому машину родителей, – Мы ничего им не скажем.

Она утвердительно покачала головой.

– Иди умойся.


Виктория сидела за письменным столом, облокотившись на руку, всматриваясь в тёмную даль, словно пыталась найти утёс за городскими строениями, где она встретила прекрасного юношу.

В душе у Виктории смешались различные чувства. Так много событий произошло за день. Ещё днём она была готова умереть, но теперь стыдилась своей безрассудной попытки покончить с собой. Встреча с юношей предотвратила катастрофу. Её действия были опрометчивы, и она осознавала, что могла бы нанести непоправимый вред близким людям – это было бы предательством.

В голове у неё все время всплывали воспоминания о знакомстве с Исмаилом: он был таким красивым, вежливым и деликатным, а его глаза – удивительные, добрые. Она жаждала увидеть его вновь и услышать его чарующий голос. Печально было осознавать, что он слепой – как несправедливо распределилась судьба. Тем не менее, благодаря этому обстоятельству он не мог заметить её обезображенное лицо и не выказывал к ней презрения.

На душе у Виктории было одновременно радостно и тоскливо – все перемешалось. Она хотела бы смеяться и плакать одновременно. Виктория понимала, что ничего хорошего из этого не выйдет. Никогда юноша не полюбит уродку, и все её мысли о нём – это просто бредовые фантазии.

Но так хочется счастья! А есть ли оно – счастье?


Поздно ночью у Виктории случился приступ.

Внезапный всплеск жгучей, адской боли по обезображенному лицу заставлял ее сжиматься в муках. Ощущение, словно ее лицо разрывают на куски, не покидало ее ни на секунду.

Ее крик пронзил тишину комнаты, когда она скатилась с кровати на пол. Зажимая руками лицо, она пыталась хоть как– то справиться со страшной, нестерпимой болью, но она казалась бесконечной и невыносимой. Каждая попытка унять страдание оказывалась тщетной, словно острые, длинные иглы пронзали ее лицо, доходя до самых костей.

На коленях, упираясь дрожащими руками в пол и едва удерживая равновесие, Виктория медленно двигалась к выходной двери. Каждое движение сопровождалось новой волной боли, и она стискивала зубы, чтобы не потерять последний остаток силы.

Закружилась голова – она рухнула на пол, едва не потеряв сознание. Но собравшись силами, она поползла к выходу. Наконец, добравшись до двери, она потянулась к ручке и дрожащими пальцами повернула ее, открывая путь на выход.

Сквозь помутневший взгляд, она увидела мать, отца и брата, спешивших ей на помощь, едва услышав ее крики. Хотя с момента начала приступа прошли считанные минуты, Виктории казалось, что миновала целая вечность.

Уже в полумраке сознания Виктория чувствовала, как отец на руках относит ее к постели, а мать вводит ей инъекции с сильнодействующими препаратами, причитая со слезами на глазах: «Бедная моя девочка, бедная моя девочка».