Света, я вернулся! - страница 3

– Знаю, знаю, чем он будет завтра занят, – ухмыльнулся Серега, – но это завтра. А сегодня – наш день!

– Да, да, да – поддержал Серегу известный проныра и юморист Эдик Кузинский, – сегодня мы и так гуляем в кафешке, вот там и проставишься.

***

– Не плачь, Петенька, не плачь, – сейчас попку вымоем и в сухое переоденем, – сказал низкий женский голос.

Я не мог понять, что бы это означало – вроде бы не реанимация, какой то Петенька – меня же Васенька, по крайней мере, надо называть. Что ж, коли сделать ничего невозможно, покоримся судьбе и подождем разрешения ситуации.

Меня вернули то же положение, как и до процедур: я лежал на спине и снова созерцал потолок.

***

Эдик умел ждать – ждать и добиваться успеха. Он был не семи пядей во лбу, но целеустремленным и настойчивым. Этими качествами он компенсировал свое тугодумство и тяжело дававшуюся учебу – что в школе, что в институте. Про таких говорят – задом берут.

Вот таким он и был с рождения – твердозадым.

Ростом Эдик не вышел – чуть ниже среднего, но был хорошо сложен, его глубоко посаженные карие глаза, обрамленные пушистыми ресницами, привлекали девичьи взгляды, а уж пшеничные волосы вообще его делали неотразимым. Так втайне думал он сам. Ну, и нередко видел это в реальности.

Дополнением ко всему служила его начитанность и хорошо подвешенный язык – он не чурался моментальных знакомств с девушками и раздавал комплименты направо и налево. Что, конечно же, благосклонно воспринималось прекрасной половиной человечества.

В тот далекий сентябрьский день Эдик Кузинский решил помочь Ваське – своему другу по общаге. Втайне от Василия он подошел к Светке и раскрыл ей тайну друга. Светлана зарделась, промолчала, но просьбу Эдика запомнила.

Конечно же, и до этого она не раз и не два замечала Василия в коридорах института, невольно ловила его взгляд украдкой, но не придавала этому значения. И тут, отмотав время назад, она осознала, что в этом парнишке есть что-то этакое, какая-то скрытая непонятная сила, обаяние, что ли. Она не догадывалась – что именно это могло быть, и решила подождать – не торопить события.

Своими переживаниями она, конечно же, поделилась с Ольгой, однокурсницей. Та одобрила выбор подруги и шепнула, что отойдет от нее на одной из перемен, чтобы не мешать знакомству. Тактика сработала только на третий раз.

В перерыве между парами Светлана стояла в лекционном зале и смотрела на осеннюю Москву, на серое небо, моросящий дождь и оранжево-красный огонь осенней листвы. Она ждала, что он подойдет и разрешит, наконец, это томительное ожидание.

Сзади едва пахнуло ветерком, горло сжал неожиданный спазм, бешено застучало сердце, – Светлана, не выдержав, резко повернулась – но это была Ольга:

– Я видела его, мнется, сгорает, ходит туда-сюда, жди его, отвернись – он придет, вот увидишь. Не оборачивайся, – громко прошептала она, вновь отходя в сторону.

Но ждать она больше не могла – повернулась: его хрипловатый баритон обрушил ее сердце:

– Скажите, нет ли у Вас каких либо препятствий для знакомства с одним молодым человеком?

***

Для них, нашедших друг друга, сентябрь, октябрь, ноябрь того года не существовали как таковые – это был просто период сумасшествия, полного взаимопроникновения двух родственных душ и тел, неосознанного понимания краткосрочности сладостного бытия.

Он, отслуживший армию парень, был первым во всем истинно мужском, но не был дамским угодником.