И все-таки по привычке занудных стобалльниц не хотелось ударить лицом во тьму, я почесала в затылке, как же исправить-то? Тут дверь тихонько отворилась, и послышались легкие шаги.
– Ты кости перепутала, – за моим плечом стоял вербовщик-Рони, очень серьезный, только его припухшие губы кривила странная улыбка, – вместо костей рук, кости ног вставила. На, поможет, и вот это тоже бери.
Он воровски склонился надо мной и уронил в мою руку серую руну порядка и вторую черную странную руну, название которой я не знала. По-хорошему, его бы надо вздуть за дракона, которого он мне подсунул, уверена, нарочно, но я скромно промолчала, пока промолчала.
– Вторая руна для второго этапа, – произнес он одними губами и пошагал мимо остальных.
А у меня зашлось сердце: я помнила, какими нежными могут быть его губы, а уж про бесстыжий язык лучше промолчать. Рони коротко поклонился профессорам, те поднялись, встали вокруг него, приняли из его рук несколько пергаментов и уселись в кресла, напоминающие три трона. Вербовщику позволили остаться.
Он сел на ступеньку помоста и уставился на нас.
Кособокий некромант и красивый эльф заерзали: то ли время подходило к концу, то ли что-то еще их расстроило, я не поняла. Не до того мне было.
Я бросила в центр скелета серую руну, та рассыпалась серебристыми звездочками по всем косточкам, несколько звездочек шустрыми мышами шмыгнуло на стол справа, несколько – на стол слева, но явно нервничающие парни ничего не заметили.
Косточки на моем столе завертелись, как безумные, собрались в кучку и из кучи костей выскользнул спиралью совершенно идеальный скелет, громко брякнувшийся на столешницу.
И некромант, и эльф уставились на мой стол. Ехидные улыбки сползали с их лиц. В этот самый миг косточки на столах парней зашныряли, как крысы в погребе, и кое-где поменялись местами.
– Задание второе! – провозгласил второй рыжий профессор в черно-алом плаще с капюшоном, он был небольшого роста и не казался таким противно важным, как первый. – Поднимите скелеты. Сейчас мы увидим, некроманты вы, или мимозомбипроходили, – сказал он совершенно неожиданно на простецком жаргоне студиозов, вызвав улыбки на лицах профессоров и насмешливый блеск в глазах вербовщика-Рони.
Меня затрясло. Руна руной, но если нет способностей к некромантии, то даже скелет мышонка не поднять будет, а тут такой здоровый тип.
Я бросила неизвестную мне руну на ребристую грудь скелета, чернота пролилась на него, рассеялась, превратившись на миг в серую дымку, и пропала, а я жадно вглядывалась в череп.
Дернулась правая рука, левая нога, клацнули челюсти.
И некромант, и эльф насмешливо лыбились в мою сторону.
«В нашей семье были некроманты. Прапрапрадедушка Фелициус Фарренгтийский – темнейший из магов. Когда няня хотела досадить мне, она говорила, что я – вылитый прапрапрадедушка Фелициус!»
Так что у меня может получиться, должно получиться! Хотя… я рыжеволосая, тоненькая, с золотистыми глазами, а дед с черными кудрями и такими же черными глазами, высокий, в теле, а уж улыбка у него… увидишь, неделю не заснешь!
– Давай! Тощая тварь, вставай уже, иначе, я не знаю, что с тобой сделаю, – прошипела я.
Скелет подергался и остался недвижимым.
Парни откровенно засмеялись, но тут их отвлекли собственные проблемы. Некромант, как оказалось, перепутал ноги и руки у скелета со своего стола, а череп у поднятого бедолаги был почему-то зажат между ребер.
