– Как заботливо с твоей стороны. А может, мне на ней заодно и жениться, пока я в Москве?
Мама махнула рукой.
– Вы ни за что не уживётесь, – сказала она так, словно этот разговор мог быть серьёзным.
– Да? А что так?
– Оксане нужен мужчина, очень в неё влюблённый или очень глупый. Ты не подходишь ни под одно, ни под другое.
– Какое счастье, что хоть где-то наши мнения сошлись! – сказал Матвей и тут же, сменив тактику с обороны на наступление, добавил: – Ты ведь знала, что Алика вышла замуж?
Мама отвернулась.
– Так знала?
– Знала.
– А почему мне не сказала?
Мама пожала плечами.
– Зачем?
– Я бы тоже знал.
Сидел бы спокойно в Штатах и не строил идиотских планов, по степени несбыточности равных наводнению на Марсе.
– Теперь знаешь. И что изменилось? Стал счастливее?
Из прихожей послышалось проворачивание ключа в дверном замке. Отец вернулся домой.
Мама шагнула к Матвею и, торопясь, зашептала:
– Я уже говорила и ещё раз скажу: живи своей жизнью. Алика ваш разрыв пережила, семью построила, а ты всё ждёшь непонятно чего.
– Я строю карьеру, – так же тихо и быстро ответил Матвей. – Не вы ли с отцом с детства твердили мне, как это важно?
– Вижу я, как ты карьеру строишь! Теперь понятно, почему до тебя вечно невозможно дозвониться.
– Ну конечно! Не оттого, что я работаю без выходных, а оттого, что пьяный сплю под операционным столом.
– Дурак! – сказала мама и ушла в прихожую встречать отца.
Солнце вернулось в столицу, как тётушка, забывшая в гостях зонт. Было тепло даже в расстёгнутом пальто.
В этот раз Матвей ждал Алику недолго. Она вышла из стеклянных дверей, которые ловили и отбрасывали последние яркие солнечные лучи, нашла глазами Матвея и кивнула ему, не улыбнувшись даже из вежливости.
– Куда пойдём? – спросил он, когда Алика остановилась в двух шагах от него. – Есть тут поблизости кафе, где можно спокойно поговорить?
Или лучше ресторан? Какие, интересно, у неё теперь предпочтения?
– У меня не так много времени, – ответила она. – Рабочий день ещё не кончился. Можем пройтись по скверу. Тут недалеко.
– Веди.
Алика держалась на расстоянии. На узкой дороге – с одной стороны нарезанные полосы автомобильного шоссе, с другой пыльные строительные леса, – если надо кого-то пропустить, предпочитала шагнуть подальше вперёд и задеть прохожего, лишь бы не подходить ближе к Матвею.
Матвей делал вид, что не замечает этого. Кто знает, может, верная жена должна со всеми мужчинами, кроме мужа, соблюдать дистанцию?
– О чём ты хотел поговорить? – спросила Алика, когда дорога стала шире, и они могли спокойно идти в метре друг от друга.
Матвей исподволь поглядывал на то, как солнце подсвечивает её волосы, как кладёт свои лучи ей на лицо, заставляя немного щуриться, и прятал улыбку в будто бы посторонних движениях губ. Он забыл, что собирался сказать, стоило глазам цвета майской зелени настойчиво взглянуть на него, подгоняя разговор.
– Хотел узнать, как ты? – ответил он. – Как Пашка? Лена… я слышал, что произошло. Прими мои соболезнования.
Сказал – и тут же пожалел. Получилось холодно, пусто, как если бы они были чужими людьми. Ему бы сказать что-то душевное, что отразило бы его истинную скорбь, а не брякнуть дурацкую затасканную фразу.
Алика приняла его слова с сухой формальной благодарностью. Ещё бы! Вот если бы он мог обнять её, уверить, что она по-прежнему может рассчитывать на любую помощь, что это и его горе…
