Свидание с Америкой, или По следам Черной Жемчужины - страница 10

У нее умопомрачительное лицо – такие необычайные для черной тонкие черты, но при этом традиционно пухловатые и чувственные губы. А голос – просто песня.

– Ноу! – кричала она мне с какой-то особенной интонацией и мягким подчеркиванием первой буквы, прижимаясь всем телом, когда я спрашивал, есть ли у нее бойфренд. Может, эти ответы и казались мне песней, но голос у нее действительно красивый. Я млел и таял, опасаясь только того, что кто-то млеет вместе со мной и вот-вот заедет мне в ухо, чтобы избавиться от конкурента. Однажды я даже обнаружил за собой что-то вроде слежки. Огромный парень, чем-то похожий на программиста, сидел возле стены и, не мигая, смотрел, как мне показалось, прямо на меня.

– Она классная! – сказал я ему на всякий случай с доброй улыбкой, кивая на Слупи.

Парень не ответил.

– Она лучшая, – уже полувопросительно обратился я за разъяснениями еще раз.

Он опять промолчал, уставившись на мою физиономию.

– Она… – попытался я забросить удочку в третий раз, но Слупи потянула меня к себе.

– Драгс, – смеясь, сказала она мне, – он тебя не видит, он никого не видит, он спит.

Я оглянулся и только тут обнаружил, что парень и в самом деле в отключке. Его позу – слегка склонившееся вбок тело – вряд ли можно было назвать удобной. Ну, и слава богу. По внешним данным он являлся для меня самым опасным конкурентом. С его уходом в себя Слупи оставалась безраздельно моей. Так продолжалось несколько часов. Перед закрытием клуба она вытащила меня на улицу.

– Ты уходишь? – испугался я.

– С тобой – ты мой парень, – сказала она, – или ты хочешь остаться?

Я ее понимал. Во-первых, я научил ее, что понимаю, только когда «пипл» говорят медленно и употребляют простые слова. Слупи – умная и чуткая девушка. Во-вторых, я вообще спьяну понимал английский лучше, чем трезвый. Даже не знаю, почему. Наверно, включалось подсознание. Может, я в прошлой жизни был англичанином. А может, черным – из Ганы, потому что Слупи приехала в США из Ганы, а мы так подходим друг другу.

– Я не хочу оставаться! – тоже медленно и просто сказал я ей. – Я хочу быть с тобой.

– Тогда летс гоу, – потянула она меня через дорогу.

Мы перешли на другую сторону улицы, прошли вдоль нее до ближайшего поворота направо и, завернув за угол, через пару шагов спустились на подземную автостоянку. Машина Слупи – красная «Кэмри» – стояла в средних рядах, и я сразу подумал, что это хороший знак. Нас никто не видел, но Слупи спросила на всякий случай, где я живу. Я назвал свой отель и пригласил ее к себе. Она выдала свое фирменное «ноу!» и, полуобернувшись ко мне на водительском месте, задумалась.

Короткое платьице, задравшись на расставленных по педалям ногах, уже не скрывало от меня ничего, и я вовсю наслаждался открывшимся мне видом красного на черном с белым подбоем.

– Вай нот? – спросил я ее, впервые в жизни испытывая гнетущее сочувствие к психологии насильника.

– Они подумают, что я проститутка, – просто призналась она. – Поехали ко мне.

– А где ты живешь? – обрадовался я небывалой удаче. Я был готов отправиться с ней куда угодно, даже в южные кварталы. Когда закончится эта пытка, и мы сольемся воедино, мне будет уже все равно, как на меня посмотрят тамошние рэперы. Но она назвала адрес, куда я поехать все-таки был не готов – Вирджиния. Час езды от Вашингтона. Час туда, час обратно, а через 3,5 часа мне нужно отправляться в аэропорт. Да еще ждать целый час. Да еще тетка из Томска и бедная Наташа, и Госдепартамент США. Я не мог рисковать. Тогда не мог. После того как мы разложили сиденья, и все произошло – уже мог. Но было, к сожалению, поздно.